Текст статьи - Страница 3

Оглавление

 

Извлечение из публикации "Собчак & Красовский: Дорога к храму"

Источник: сайт "Сноб"
Режим доступа: http://snob.ru/selected/entry/93638
Дата снятия копии: 14 июля 2015 года

Ксения Собчак и Антон Красовский, подобно равноапостольному князю Владимиру, встретились с представителями мировых религий, дабы выбрать, какая из них им больше подходит

Фото: Дмитрий Смирнов
Фото: Дмитрий Смирнов

Господи, вот перед Тобой два шута. Тетка в клоунской бороде, мужик — в сарафане. Нелепо, смешно, безрассудно, безумно…

— Да, да, Красовский, давай напиши — волшебно, — Собчак резко схватила чашку кофе. — Не Богу своему писать надо, а в Следственный комитет. Правильно я говорю? — Партнеры адвокатской коллегии Pen&Paper одобрительно закивали.

— Сколько уже можно? Что мы с тобой ни придумаем, все время попадаем в историю. То в бандеровцы нас запишут, то в крымнашисты. Теперь вот еще заметку не написали, а уже чувства верующих оскорбили. Хватит! Давай сочинять ответную заяву.

— Видишь ли, Ксюш, за свою жизнь я написал множество писем разнообразным адресатам. Девушкам, юношам, старым князьям и зэкам-рецидивистам, народным артистам, прокурорам, попам, президенту, конечно. Но только Бог, как мне кажется, дочитывал все эти письма до конца. Только Он никогда не оскорблялся, не мстил, умилялся моим глупостям, любил меня. Только Он испытывал ко мне чувство, которое невозможно оскорбить. Да и вообще, в силах ли кто-то обидеть любовь? Писал же им апостол: любовь все покрывает, все переносит. Оскорбить можно лишь гордыню.

Собчак зевнула:

— Красовский, как же ты достал уже со своими проповедями. Тебе в попы надо было идти, жаль только, что пидорас.

— Господа и это не смутит, — Красовский печально вздохнул. — А вот господа вскоре за это могут и двушечку влепить.

Фото: Дмитрий Смирнов
Фото: Дмитрий Смирнов

Месяцем ранее

— Собчак, ты же баба неверующая, давай мы тебе веру подберем?

— Это зачем еще? Мне и так неплохо. Я вообще считаю, что добро и вера — вещи не связанные.

— Ну нам же надо про что-то писать. Вот тут собираются поставить стометровый памятник князю Владимиру. Тому самому, что идолов в Днепре утопил. Теперь вот его идол над Москвой-рекой утвердится. Давай мы с тобой, как и он, повстречаемся с разными попами, а ты потом решишь, кто тебе милей.

— Ну а что, — задумалась Собчак, — может, и мне тогда через тысячу лет памятник поставят.

— Да-да, поставят, — хихикнул Красовский, — над Колымой.

Фото: Дмитрий Смирнов
Фото: Дмитрий Смирнов

Руси есть веселие пить

Поклонная гора. В парке, за уродливой стелой пристроился комплекс ритуальных сооружений. Православный храм, синагога, мечеть. В мечеть-то в поисках добра и красоты и направились наши герои.

— Тут разуваться надо? — испуганно прошептала Собчак, увидев ящик с обувью у входа.

— Да, конечно. Но не переживайте, у нас тут чисто, уборщица моет три раза в день.

И действительно, мечеть была больше похожа на дом нестарого мужчины с возможностями и даже определенным вкусом, скорее сформированным глянцевыми журналами, чем ниспосланным Аллахом.

Вот мраморная лестница, светлый кабинет, на полке — у стола — полная коллекция мужских ароматов Tom Ford. В министерском кресле по-турецки сидит совсем молодой человек. На столе вибрирует золотой айфон, на полу валяется — целое состояние — шелковый персидский ковер.

Фото: Дмитрий Смирнов
Фото: Дмитрий Смирнов

Собчак: Какой у вас ценный ковер.

Имам Шамиль Аляутдинов: Так, не особо. Иранский посол, кажется, подарил.

Собчак: Мне тут нравится. Это у вас золотой айфон? Покажите, я такого не видела никогда. Слушайте, это же круто, с символикой.

Имам Шамиль Аляутдинов: Итальянская фирма «Кавьяр», они делают и с Путиным и с российским гербом. Они серийные, по-моему, по 99 штук. Я свой шестой супруге отдал.

Собчак: Давайте по порядку. Есть ли у вас статистика, сколько русских обращается в ислам ежегодно?

Имам Шамиль Аляутдинов: Такой статистики нет. Вообще не поднимайте эту тематику, потому что очень часто ее политизируют. Если говорить о русских по национальности, то было достаточно много людей, которые интересовались вопросами религии, ислама, и те, кто становились мусульманами, тоже были. Но если это люди уже в достаточно осознанном возрасте, то они обычно в своем окружении это не афишируют — очень часто ислам ассоциируется с чем-то негативным.

Собчак: Вот почему, кстати, так?

Имам Шамиль Аляутдинов: Я об этом очень много писал и говорил. Понимаете, я сам религиозно практикующий с 1986 года, и тогда ничего подобного не было. На территории Афганистана была такая своеобразная война между Советским Союзом и Соединенными Штатами. У Штатов были свои интересы, у Союза были свои интересы. Стали появляться так называемые моджахеды, люди с определенными идеологическими перекосами, то есть некие бесплатные солдаты для интересов Англии и Америки. И тематика терроризма была налажена буквально лет 15–16 назад. Я бывал на разных ток-шоу, цитировал из Корана, приводил четкие ясные цитаты, что ислам и терроризм совершенно несовместимы. В Коране даже написано: за подобные действия — смертная казнь. Терроризма никогда не было. А в последнее время, как раз вот с учетом нефтяных интересов, с учетом геополитических интересов Англии и Америки, это очень серьезный бренд. Исламский терроризм — это, конечно, в первую очередь трагедия для мусульман, то есть гибнут-то мусульмане.

Красовский: Но все-таки отношение евроатлантического мира к миру мусульманскому изменилось не потому, что США поддерживали моджахедов и появился терроризм, а потому, что произошла действительно серьезная муслимизация Ближнего и Среднего Востока. Например, появилось исламское государство Иран.

Имам Шамиль Аляутдинов: Когда оно появилось? До этого в Иране ислама не было?

Красовский: Конечно, был, но там при этом было прекрасное светское государство с девушками, которые ходили в коротких юбках. А проблема ислама, то есть восприятия ислама, появилась после того, как пришел Хомейни.

Имам Шамиль Аляутдинов: Это вам так кажется.

Красовский: Считаете ли вы, что негативное отношение к мусульманам среди людей евроатлантической культуры, — а русские, безусловно, это люди евроатлантической культуры, — связано с тем, что мусульмане навязывают свое представление о добре и зле всем людям вокруг?

Фото: Дмитрий Смирнов
Фото: Дмитрий Смирнов

Имам Шамиль Аляутдинов: Работая последние 18 лет, я общаюсь и с мусульманами, и с немусульманами. От всех самых разных людей, где бы я ни находился, в адрес ислама я слышу только хорошее: хорошо, что в исламе не пьют, что запрещено прелюбодеяние, что запрещены наркотики. Я не слышу того, о чем вы говорите, что ислам навязывает.

Собчак: Вот смотрите: я светский человек, я хочу жить по своим светским законам. И мне нравится, что мы живем в принципе в глобально светском мире. Я приезжаю в Индию, они соблюдают свои ритуалы, молятся своим богам, едят свою вегетарианскую пищу, но у меня нет ни одной проблемы найти там мясо в любое время, когда я хочу, выпить, когда я хочу, — они там тоже не пьют. То есть у них есть своя религия, но я с ней никак не соприкасаюсь. Я приезжаю в Израиль. Если я хочу идти на гей-парад, я иду на гей-парад. Хочу на пляже в купальнике полежать — никакие хасиды не прибегут и камнями меня не закидают. А потом я приезжаю в Чечню, и я понимаю, что я в купальнике пойти никуда не могу, выпить я не могу в ресторане, а как бы про гей-парады вообще говорить не будем. Почему ислам не может мирно сосуществовать с мини-юбками, с алкоголем в барах и так далее?

Имам Шамиль Аляутдинов: В России порядка 20 миллионов мусульман, но на то же самое спиртное это никак не влияет. Оно продается в обычных магазинах.

Собчак: В Чечне не продается.

Имам Шамиль Аляутдинов: Чечня… Вы тогда были еще достаточно маленькой, когда там произошла та трагедия, которая произошла. И даже сейчас, когда вы приезжаете погостить и погулять, вы не видите, какое количество инвалидов и покалеченных людей там живут.

Красовский: Слушайте, вам не кажется, что вы сами с этого начали: за последние 30 лет в исламском мире происходит резкий уклон в религиозный экстремизм?

Имам Шамиль Аляутдинов: Англия и Америка тоже очень много сделали для этого.

Красовский: Англия и Америка, что ли, Иран с «Исламским государством» построили?

Имам Шамиль Аляутдинов: Идеологически. Почитайте историю Англии, как они управляли миром, как стараются влиять на него, да? Самые сильные спецслужбы — это Израиль, Англия, Америка. Все террористические группировки в основном базируются именно в Англии.

Красовский: То есть не в Саудовской Аравии, а в Лондоне «Аль-Каида» базируется? И «Исламское государство» в Лондоне?

Имам Шамиль Аляутдинов: Если вы помните, как раз в день выборов на второй срок Буша откуда ни возьмись появляется запись Усамы бен Ладена, которого ищут по всему миру и который прямо вот такое большое лицо. Сам бен Ладен говорит: если вы проголосуете за Буша, то я вам покажу кузькину мать и так далее.

Красовский: Ну не совсем так он говорил, но логика ваша понятна. То есть он был нанят ЦРУ, чтоб Буша поддержать?

Имам Шамиль Аляутдинов: Никогда по этому поводу сомнений не было. То есть чистой воды человек цээрушный, который был воспитан в Афганистане теми же самыми цээрушниками. Ну просто вы с одной стороны изучаете мир.

Собчак: Ну, история нас рассудит. Давайте вернемся к основной теме, которую мы здесь начали: что ислам — религия самая агрессивная, в смысле распространения того, во что вы верите.

Имам Шамиль Аляутдинов: Агрессия — слово, которое я никогда не слышал нигде и нигде в исламе. В мусульманской культуре такого нет, вообще даже таких слов не употребляют.

Красовский: При этом мы видим «Исламское государство», мы видим, как людям головы отрезают.

Имам Шамиль Аляутдинов: Нет, это к исламу никакого отношения не имеет. Отнесите это к Израилю, США.

Красовский: А есть какой-то лидер исламского мира, на котором, помимо Буша, Тэтчер, Оланда, Меркель, тоже лежит ответственность за то, что происходит сейчас в мусульманских странах?

Фото: Дмитрий Смирнов
Фото: Дмитрий Смирнов
Шамиль Аляутдинов, имам-хатыб московской Мемориальной мечети

Имам Шамиль Аляутдинов: Я часто говорю про Семью Саудовской Аравии, про многие правящие круги. На сегодняшний день все завязано на геополитике, на интересах определенного количества людей, которым если где-то нужно развязать войну, они ее развязывают. Был недавно в Бишкеке, там встречался с человеком. Он говорит, что сейчас там поставили американским послом того, который организует все вот эти цветные революции. Только в одной Киргизии 14 тысяч вот этих разных американских фондов.

Красовский: Слушайте, я с огромным количеством людей общаюсь в своей жизни. И ни один человек в моей жизни, кроме мусульман, столько не говорит про Америку. Никогда никто, кроме мусульман, не говорит: во всем виноваты американцы. Ну еще русские теперь, это такая мода снова пришла в Россию.

Имам Шамиль Аляутдинов: Не Америка виновата во всем. Геополитика, нефть. В этом замешаны все, мусульмане, которым это выгодно, и немусульмане, которым это выгодно.

Собчак: Хорошо. Какое исламское государство с вашей точки зрения идеальное?

Имам Шамиль Аляутдинов: Где наиболее развита демократия.

Собчак: Назовите страну.

Имам Шамиль Аляутдинов: Я не знаю.

Собчак: Вы сказали, что много путешествуете. Вот где вы как мусульманин чувствовали себя с религиозной точки зрения лучше всего?

Имам Шамиль Аляутдинов: Я же в органах власти не бываю, в местном суде не бываю. Вопрос комфорта зависит от того, как вы к этому относитесь. Вот мы однажды на Мальте оказались с детьми, у меня трое было детей, маленькие. И вот в кафешке смотришь — везде сплошь пожилые люди сидят, молодежи и детей вообще нет. Неуютно.

Собчак: Может быть, в Мекке вы себя хорошо чувствуете?

Имам Шамиль Аляутдинов: Если брать мечеть, там ты комфортно себя чувствуешь. Если брать вообще территорию — при тех триллионах долларов, которые Саудовская семья зарабатывает, многие сунниты живут в нищете.

Красовский: Если для мусульманина лучшее государственное устройство — это демократия, почему же так получается, что нет ни одной мусульманской демократии?

Имам Шамиль Аляутдинов: Потому что люди все разные. Это совершенно нормально.

Красовский: Люди-то безусловно разные, но все демократические режимы — это режимы так или иначе евроатлантические?

Имам Шамиль Аляутдинов: Те же самые предвыборные кампании стоят многих сотен миллионов, а то и миллиардов долларов.

Красовский: Я правильно понял, что единственное, что останавливает великий исламский мир от построения либеральной демократии, — это деньги?

Имам Шамиль Аляутдинов: Ну, у нас с вами насколько разная логика. Я сказал совсем о другом: о том, что тамошняя демократия — это тоже до определенной степени демократия. В зависимости от того, сколько у вас денег, ваша партия имеет больше шансов получить место в парламенте или президентское кресло. А потом уже продвигать свои интересы. То есть это все зависит от очень многих вещей, которые навязывают людям, как та же самая реклама.

Фото: Дмитрий Смирнов
Фото: Дмитрий Смирнов

Беседа все отчетливей напоминала абсурдную юмореску про грузина и доцента.

Красовский: А вам бы хотелось, чтобы президентом России стал мусульманин? Рамзан Кадыров баллотируется в президенты России. Вы за него будете голосовать?

Имам Шамиль Аляутдинов: Важны качества. Мы с ним общались по телефону, но лично близко я с ним не знаком.

Красовский: Вот смотрите, ставлю вас в гипотетическую ситуацию. У вас выбор: христианин и мусульманин. Причем оба ярко выраженные. Представьте себе, что на выборы президента идет человек, который о христианстве говорит приблизительно так же, как Рамзан Кадыров об исламе. С бородой, с огромным крестом, все время фотографируется на фоне икон. И Кадыров. Вы за кого проголосуете? За мусульманина или за христианина?

Имам Шамиль Аляутдинов: Президенту важно быть вне культур, вне предпочтений.

Собчак: То есть за Прохорова?

Имам Шамиль Аляутдинов: Если у человека нет семьи, он очень многое не понимает. Если он не взял на себя ответственность.

Красовский: У Путина нет семьи, он разведенный.

Имам Шамиль Аляутдинов: У него была семья.

Собчак: Так у Путина с этим делом еще хуже, исходя из вашей же логики. У него была семья, а он ее разрушил!

Имам Шамиль Аляутдинов: Вы так любите свою нелюбовь демонстрировать в адрес Кадырова и Путина. Когда у вас вырастут дети, вы сами проанализируете, если вдруг ваш муж от вас уйдет. Поэтому здесь лучше не надо судить других, касательно того, что вы не прошли.

Собчак: А почему, кстати, женщины отдельно молятся в мечети?

Имам Шамиль Аляутдинов: В большой степени это чтобы человек был сосредоточен на поклонении Богу. Мужчины обычно больше молятся. Для мужчины, например, посещать пятничную проповедь обязательно. Для женщины — нет. Потому что мужчина — глава семьи, ему послушать проповедь полезно, и он может потом дома это передать. А у жены много дел, связанных с детьми, с домашним хозяйством.

Красовский: Вам не кажется, что это сексизм? Я понимаю, что в мире, в котором отрезают головы, само слово «сексизм» звучит смешно.

Имам Шамиль Аляутдинов: Это ваш мир. В моем мире головы не отрезают.

Собчак: Не, ну действительно, не все мусульмане хотят кому-то отрубить голову.

Красовский: В христианстве существует понятие о том, что все люди равны перед Богом.  

Имам Шамиль Аляутдинов: Мужчины и женщины абсолютно равны, в Коране об этом четко сказано.

Собчак: Вот ты идешь в мир и смотришь: где женщины более счастливы, где мужчины более счастливы?

Имам Шамиль Аляутдинов: Что, в мусульманском мире менее счастливы? Все, в том числе христианки, стараются за мусульман выходить замуж.

Собчак: Серьезно? Я такого не знаю.

Имам Шамиль Аляутдинов: Тенденция эта велика, потому что не пьют, не курят, то есть вредных привычек нет. Зато есть ответственность.

 

И имам Аляутдинов с пониманием покрутил в руках золотой айфон.

Фото: Дмитрий Смирнов
Фото: Дмитрий Смирнов

 

Красовский и Собчак вышли на улицу, грустно кивнули друг другу и разъехались в разные стороны. Символ победы над Американским Заговором — кирпичная мечеть нелетающим протоном нацелилась в небеса. Через час Собчак получила от Красовского SMS:

«Все же нет».

«Нет, конечно, — ответил она, — а почему?»

«Потому что нельзя все время рассказывать, какой ты ответственный, утверждая при этом, что за все твои беды ответственны США. Так не победим!»

 

« 13 » июля 2015 г.

   

Подать жалобу

Проект реализуется при поддержке Фонда Президентских грантов, единого оператора грантов Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества

Сайт Фонда президентских грантов