Очень часто, когда в публичном пространстве всплывает тема недопустимого поведения человека или целой корпорации, которая, например, декларирует бережное отношение к лесу, а на практике занимается нелегальной добычей редкой древесины, возникают два понятия — «новая этика» и «культура отмены». То, что в России принято понимать под «новой этикой», касается в первую очередь норм и практик, нацеленных на борьбу с дискриминацией. По-сути, это система переоценки ценностей, которые важны и актуальны для социума сегодня. На мой взгляд, особенно ярко новое понимание целого ряда общественных проблем прослеживается в трех направлениях: в вопросе гендерного равенства, экологии и системы поведения человека в обществе. Это подтверждается и данными пока совсем немногочисленных исследований этой сферы.
Осенью 2021 года Международное агентство PBN Hill+Knowlton Strategies совместно с исследовательским агентством MAGRAM Market Research провели исследование, в рамках которого выяснили, что 63% опрошенных россиян поддерживают «новую этику». Основными темами, о которых респонденты хотят слышать в контексте «новой этики», стали экология (85%), инклюзивность (83%), домашнее насилие (78%), политика (74%), равноправие в семье (59%) и в карьере (57%). Всего было опрошено полторы тысячи респондентов обоих полов в возрасте от 14 до 56 лет. Давайте посмотрим, как новая этика влияет (или не всегда) на проблему гендерного насилия и как журналистское сообщество на это реагирует.
«КУЛЬТУРА ОТМЕНЫ» И РЫНОК ТРУДА
В конце января в российском сегменте Facebook* появились посты целого ряда девушек, которые рассказали о своих отношениях с журналистом и кинокритиком Егором Беликовым. По словам девушек (и не только словам, одна из них выложила фотографии после побоев, а Беликов признал, что наносил их), их отношения строились на систематическом насилии и манипуляциях. История приобрела широкую огласку в СМИ, сам же кинокритик охотно комментировал ситуацию. В итоге несколько работодателей Беликова разорвали с ним трудовые отношения и высказались в поддержку пострадавших от его действий. Несмотря на то что большой частью общества насилие осуждается, эта история — одна из немногих в России, которая закончилась на сегодняшний момент ощутимым воздействием на агрессора. Большая же часть историй, когда женщины подвергаются разным формам гендерного насилия, ничем не заканчивается.
В 2018 году несколько журналисток разных федеральных изданий рассказали публично о сексуализированных домогательствах со стороны депутата Госдумы Леонида Слуцкого. Они подвергались харассменту в том числе в момент, когда брали у него интервью. Благодаря тому, что одна из журналисток смогла собрать доказательства его неподобающего поведения, а редакция ее поддержала, этот факт был обнародован. Однако никто из 450 депутатов, кроме депутата-журналистки Оксаны Пушкиной, не высказался публично с осуждением поведения Слуцкого, более того, созванная в Госдуме комиссия по депутатской этике вообще не увидела с его стороны нарушений. К сожалению, склонность к обвинению самих жертв оказалась типичной для членов комиссии по этике. Более того, после заседания председатель комиссии Отари Аршба, отвечая на вопрос о том, нормально ли, с его точки зрения, трогать журналисток за лобок, ответил: «Я не знаю». Более пятнадцати крупных изданий объявили полный или частичный бойкот Госдуме, господину Слуцкому и депутатам, входящим в комиссию по этике, отозвав своих корреспондентов из Госдумы, однако долго этот бойкот не продлился, как и запрет на имя Слуцкого в газете «Коммерсант».
Журналистки рассказывают, что домогательства и склонение к интимной близости — до сих пор частое явление в их профессиональной деятельности, однако из-за страха потерять работу и подвергнуться травле чаще всего они предпочитают скрывать эти факты. Другая причина публичного молчания — отсутствие реакции и защиты со стороны работодателя, который иногда напрямую заявляет, что ему важнее сохранить контакт с «нужным человеком», чем защищать рядовую сотрудницу.
Другой, совсем недавний яркий пример, когда «культура отмены» не сработала, касается истории 73-летнего дирижера, художественного руководителя челябинского государственного оркестра «Малахит» Виктора Лебедева. Несколько девушек-музыкантов, которые были соискательницами на работу в оркестре, рассказали, что он предлагал им заняться сексом, делал неприличные замечания о внешности, пытался трогать. Несмотря на то что некоторые из них смогли подтвердить поведение руководителя аудиозаписями, на которых он открыто их домогается, мужчина остался на своей должности, получил слова поддержки от Минкульта, а большинство СМИ области, и в первую очередь государственных, встали на защиту не пострадавших от домогательств девушек, а дирижера.
НЕ ТОЛЬКО НА СЛОВАХ
В какой-то степени результатом возникшей дискуссии о допустимом и запретном в отношениях стало принятие в «Новой газете» специального регламента. Этот документ призван гарантировать «безопасную рабочую атмосферу» в редакции, а сексуальные домогательства в правилах определили как «внимание сексуального характера, включающее не только принуждение к сексу, но и прикосновения, совершенные без согласия, похотливые жесты, комментарии по поводу внешнего вида с сексуальным подтекстом, которые ставят человека в неловкое или унизительное положение». В газете также создали «этическую комиссию», которая будет рассматривать заявления о сексуальных домогательствах или психологическом насилии в течение 21 дня с момента подачи жалобы.
Из положительных примеров, когда «новая этика» осталась не только на уровне декларативном, но и воплотилась в новую официальную систему правил, — Конвенция Международной организации труда N190 об искоренении насилия и харассмента в сфере труда. Разработка нового международного стандарта велась около 10 лет и была принята в 2019 году на Международной конференции труда в Женеве.
Конвенция дает определение понятиям «насилие» и «харассмент» и предлагает меры по противодействию этим злоупотреблениям. Конвенция требует принимать во внимание негативное влияние домашнего насилия на сферу труда и предлагает набор практических мер, которые помогут смягчить положение пострадавших, в том числе отпуска, гибкие условия работы, повышение осведомленности. К сожалению, Россия пока не ратифицировала эту конвенцию, но большая часть профсоюзных организаций, включая профсоюз журналистов и работников СМИ, публично поддерживает ее ратификацию и призывает Россию сделать это как можно скорее.
*Деятельность Meta (соцсети Facebook и Instagram) запрещена в России как экстремистская
Автор: Софья Русова, журналист-эколог
Материал опубликован с согласия редакции журнала "Журналист".
