Председателю Палаты медиа-сообщества,
сопредседателю Общественной коллегии по жалобам на прессу,
м доктору юридических наук, профессору
г-ну М.А. Федотову
Уважаемый Михаил Александрович!
Редакция газеты «СПИД-Инфо» свидетельствует Вам свое почтение и отвечает на Ваше обращение от 14 января 2010 года по поводу жалобы Митиной Снежаны Александровны на публикацию статьи «Добить, чтоб не мучился!».
Сообщаем Вам, что мы готовы к участию в рассмотрении жалобы Митиной С. А, на общественной коллегии по жалобам на прессу в любое удобное для всех заинтересованных сторон время за исключением следующих дат:
с 21 по 22 января;
с 5 по 8 и с 22 по 2S марта 2010 года (в это время автор колонки Никонов А.П. будет отсутствовать в Москве).
Так же сообщаем Вам, что нас устроит любой состав ad hoc коллегии, но мы были бы признательны Вам, если бы в нее вошли Асланян М.А.. Никитинский Л,В., Засурский Я.Я, Казаков Ю.В., Кара-Мурза А.А.
18.01.2010
О.П. Кармаза,
Главный редактор газеты «СПИД-инфо»
«ГОВОРИТЬ ПРАВДУ ЛЕГКО И ПРИЯТНО»
Мнение Александра Никонова по данной ситуации.
"Если бы вы спросили меня о том, что предпочтительнее для больного ребенка, я бы лично ответил в таком порядке: первое — жить с мамой, второе — смерть, третье и самое страшное — детдом."
Рубен Давид Гонсалес Гальего, испанский писатель, страдающий церебральным параличом.
Господа!
У сегодняшнего дела, как у монеты, есть две стороны. Одна – формальная, вторая – связанная с сутью вопроса. Причем, самым парадоксальным образом, формальная сторона той проблемы, которую я затронул в газетной колонке, является предметом нашего сегодняшнего разбирательства – может ли человек публично выражать свое мнение или нет. А вот как раз суть самого предложения об эвтаназии является для сегодняшнего заседания пунктом необязательной программы. Факультативом. Но начать нужно именно с этого, поскольку общественное внимание и огромное количество споров привлекло само предложение.
Еще раз: форма подачи материала в «СПИД-инфо» - это, как я понимаю, основной предмет нашего сегодняшнего разбирательства, а суть предложения об эвтаназии предметом разбирательства не является. Но начну я как раз с последнего.
1.
На мой взгляд (и это мое глубочайше убеждение!) право на жизнь – это право на смерть. Право распоряжаться своей жизнью принадлежит только человеку и никому больше – ни начальству, ни государству, ни обществу. Задача общества – помочь человеку осуществить уход из жизни, когда он этого попросит. Для этого и нужен закон об эвтаназии. А эвтаназия детей есть всего лишь частный случай общего закона об эвтаназии.
Итак, человек, который неизлечимо болен, является глубоким инвалидом, испытывает страдания и не видит для себя дальнейшей жизненной перспективы должен иметь право уйти из жизни по своему желанию, а обязанность закона и медицины – помочь ему в этом. Здесь, я надеюсь, у нас расхождений не будет.
Но что делать в случаях, когда больной не в состоянии в силу каких-то причин выразить подобное желание? В силу физической невозможности, например? Кто может в этих исключительных случаях, когда человека, по сути уже нет (кома) или еще нет (в случае с врожденными уродствами), принять подобное решение? На мой взгляд – только самые близкие люди. Это может быть жена, которая провела с человеком полвека и теперь просит врачей отключить аппаратуру у мужа-«овоща». А в случае с детьми это право принадлежит только родителям – как самым близким, самым родным и любящим людям. И уж если даже они считают, что их ребенку лучше не жить, значит, так оно и есть: их мнение по этому вопросу – самое компетентное мнение на свете. В мире нет никого компетентнее родителей в таком вопросе. И это право людям надо предоставить!
На этом я мог бы и закончить, но интерес публики заставляет продолжить…
Меня многие спрашивали «до какого возраста вы предлагаете убивать детей»? В случае эвтаназии вопрос вообще так не стоит. Право на эвтаназию имеет человек любого возраста.
Вот вам две истории:.
«Страшный случай эвтаназии зарегистрирован в Великобритании. 57-летняя Фэнсис Инглис вколола своему 22-летнему сыну Томасу дозу героина, во много раз превышающую предельно допустимую. Молодой человек скончался, а женщина объяснила полиции, что хотела освободить его из "живого ада", в который превратилась жизнь Томаса. Мозг парня был необратимо поврежден.
История эта тянется уже больше года, 423 дня Фрэнсис просидела в тюрьме. Теперь судья приговорил ее к девяти годам за убийство. Между тем, отец Томаса, его братья и любимая девушка накануне вынесения приговора выступили с заявлением, в котором на 100% поддержали действия Фрэнсис. Они призвали британские власти изменить закон и разрешить эвтаназию в стране. Сама женщина встретила свой приговор без видимых эмоций на лице.
В июле 2007 Томас получил ножевые ранения во время драки, которая произошла неподалеку от его дома в Дагенхеме. Скорая повезла парня в больницу, но по дороге он каким-то невероятным образом выпал из автомобиля, ударился головой об асфальт и впал в кому. Его ждала операция, во время которой врачи удалили часть черепа. С тех пор парень не мог самостоятельно дышать и говорить, кормление осуществлялось через трубочку в животе.
В сентябре того же года мать посетила сына в больницу и ввела ему дозу героина, однако ее оказалось недостаточно. В ноябре 2008 она повторила попытку в инвалидном доме, где в тот момент находился ее сын. На этот раз доза оказалась смертельной.
Как заявила женщина в суде, у нее «не было выбора». Она убила сына «из чувства сострадания». По ее словам, она сделала это «с любовью в сердце», чтобы положить конец его мучениям. Во время судебного разбирательства мать плакала и описывала свое отчаяние, а также «ужас, боль и трагедию» сына.
«Все, кто любил Тома и был с ним близок, считают, что это не убийство, а отважный шаг любящего человека», — сказал старший сын Фрэнсес Инглис Алекс. По его словам, родственники полностью на ее стороне.
Судья попросил присяжных забыть об эмоциях. По его словам, перед законом все равны. Когда зачитывался обвинительный приговор, собравшиеся в зале суда люди стали кричать «позор», сообщает «Интерфакс».
Эта история произошла чуть ли не у меня на глазах, точнее, на глазах моей жены. В школе, где она работает, у одной из учительниц сын умирал от рака. Ему было 8 лет, он уже знал, чем все кончится, его измучили постоянными переливаниями крови, а когда уже не помогали обезболивающие лекарства, он выл от боли и в промежутках кричал: «Мама! Помоги мне умереть!» И мать была готова на это, но что она могла сделать? Топором его по голове ударить? И сесть в тюрьму, оставив фактической сиротой второго ребенка?.. Хоронили 8-летнего мальчика совершенно седым.
Последняя история настолько врезалась мне в душу, что я готов назвать гнусной тварью любого, кто скажет, что мучения больных – это очень хорошо и правильно, а эвтаназия – нехорошая бяка. Подобных тварей я встречал в жизни и на просторах интернета немало. Они ради абстрактных идеологем внутри своей головы заставляют нечеловечески страдать конкретных людей. Это и есть практический фашизм, о чем я еще скажу пару добрых слов… И это как раз тот случай, когда гуманизм превращается в свою полную противоположность. Любой абсолютизм ужасен в своих проявлениях, в том числе и абсолютизация человеческой жизни. Человеческая жизнь, как видите, вполне может иметь отрицательную ценность.
Итак, мы видим два реальных случая – 22 года и 8 лет. В первом случае больной был совершеннолетним, но сам не мог выразить свою волю, во втором мог и выразил, однако, был недееспособен в силу несовершеннолетия. И вот в таком случае голос матери должен быть услышан Законодателем. А голос ребенка – учтен, как его может учитывать суд при разводе родителей в вопросе, с кем он хочет остаться.
Или вот: есть такая генетическая болезнь - амавротическая идиотия Тея-Сакса. Ребенок заболевает в шесть месяцев и не доживает до трех лет – он медленно и неизбежно умирает. «Характерные признаки болезни – слепота, прогрессирующее слабоумие, эндокринные и трофические нарушения.» Он просто медленно разлагается. Вопрос: ну и зачем?..
Короче говоря, оставаясь в пределах гуманизма и нормального человеческого сочувствия, нельзя не признать за человеком права на быстрый и безболезненный уход. И что любопытно, тоже же самое мы увидим, обратившись не к гуманизму, но к логике. Показываю…
В связи с разгоревшейся в интернете дискуссией, я полазил про сайтам, почитал отклики на мою статью и радиовыступления от разгневанных мамок, а также слова людей, которые меня поддерживают, за что им, конечно, большое спасибо (их мнения без купюр и правки привожу в Приложении). Так вот, одна из таких мамок пишет: «Никонов предлагает уничтожать больных детей при рождении – чтоб не мучились и родителей не мучили.» При этом ее совершенно не смущает тот факт, что сегодня медицина УЖЕ уничтожает подобных детей – только до рождения, вот и вся разница. Многие врожденные уродства – такие, как даунизм, например, диагностированные в пренатальный период, являются медицинским показанием на убийство плода в утробе матери, и никого это почему-то не смущает. А абортируют чадо именно потому, что де-факто признают его неполноценность и «ненужность» в этом мире! Других причин нет. А если есть – назовите!.. И здесь я не могу не согласиться с наукой – лучше иметь здорового ребенка, чем дефектного. Лучше, как говорят врачи, сделать еще одну попытку, чем всю жизнь мучится.
Сейчас существует так называемый пренатальный скрининг для выявления разного рода уродств и отклонений еще в утробе – чтобы вовремя засечь патологию и направить женщину на аборт. Но! Во-первых, они порой влекут за собой разного рода осложнения у беременных и даже у плода.
Цитирую: «Инвазивное получение материала для ПД в ряде случаев влечет за собой поражение плодных оболочек, пупочного канатика, развитие у плода анатомических деформаций и даже его гибель. После амниоцентеза значительно возрастает, по сравнению с контролем, частота серьезного кровотечения у матерей и появления у них антител (при несовпадении резус-принадлежности), а у плодов — значительных ортопедических аномалий и послеродового респираторного дистресса [14, 21, 27, 28, 44, 50].
Как амниоцентез [21], так и биопсия хориона у некоторых пациенток вызывает утечку околоплодной жидкости, которая может привести или к гибели плода или к неправильному формированию у него конечностей (отсутствие или укорочение пальцев и рук) и рта, а в некоторых случаях — к развитию мозговых аномалий и других нарушений [14, 21, 29, 30, 31, 58, 63].
Описаны случаи развившегося после пункции плодного пузыря синдрома амниотических перетяжек, повлекшего за собой внутриутробную гибель младенцев [59].
Очень тяжелым осложнением этой процедуры является полная отслойка плодных оболочек, которая заканчивается выкидышем или внутриутробной гибелью плода [47]. В широкомасштабном исследовании с участием девяти европейских стран подтверждена четкая связь генетического амниоцентеза с преждевременными родами [49].
Частота самопроизвольного выкидыша и внутриутробной гибели плода после амниоцентеза (амниопункции) составляет в среднем 1% [12, 16, 21, 44], после биопсии хориона и плацентоцентеза — 2—4% [8, 12, 16, 18], после кордоцентеза — 1—2% [12], а после фетоскопии — 7—8% [8, 16]…
Имеются сообщения и о случаях смерти беременных женщин в результате септического шока после проведенной им по всем правилам, с соблюдением стерильности, процедуры амниоцентеза [39, 60]. Во всех этих случаях сразу после исследования произошел септический выкидыш, связанный с инфекцией Escherichia coli, развился септический шок, и, несмотря на весь комплекс неотложных мер (введение антибиотиков широкого спектра, удаление матки, терапию наступившей полиорганной недостаточности), спасти этих пациенток не удалось.»
(http://www.demographia.ru/articles_N/index.html?idR=23&idArt=808#_Toc167099020 )
А во-вторых бывают ошибки в диагностике – например, поставлен диагноз «даунизм», а рождается здоровый ребенок или, напротив, скрининг ничего не выявил, а появляется даун. Так вот, эвтаназия или постнатальный аборт предпочтительнее пренатального аборта как раз потому, что позволяет избежать как осложнений во время диагностики, так и ошибок в диагнозе. То есть он позволит:
а) сохранить здоровье женщине,
б) спасти детей, которым ошибочно поставлен диагноз даунизм,
в) избавить родителей от неполноценного ребенка, которого не выявила пренатальная диагностика.
Оспорить сказанное, оставаясь в рамках формальной логики и не привлекая к вопросу различные сказочные сущности (типа души в религии) невозможно.
Теперь обещанные пара слов за фашизм, в коем меня безуспешно, но весьма настойчиво пытаются обвинить некоторые невеликие умом люди.
Им кажется, что предлагаемая мной практика есть фашизм, «поскольку фашисты именно с пдобного и начинали». Это неверно по двум причинам.
Во-первых, придумали евгенику не фашисты. Евгеника и улучшение человеческой породы - мейнстрим философской науки начала ХХ века. Этим баловался Циолковский, который предлагал разного рода уродцев и представителей «низших рас» (его терминология) уничтожать быстро и безболезненно. В 1920 году психиатр А. Кох в требовал эвтаназии для умственно неполноценных. К 1932 году (до приходы Гитлера к власти!) расовая гигиена психиатров стала общепринятой дисциплиной в медицинском сообществе Германии и преподавалась на медицинских факультетах большинства университетов Германии. Так что фашисты ничего сами не придумали, они были творчески импотентны в этом смысле и потому взяли все худшее, что было придумано до них, включая антисемитизм…
Во-вторых, фашизм, равно, как и коммунизм, и радикальный феминизм есть общные идеологии. То есть идеологии, которые постулируют примат государственных интересов над частными, первенство общественных интересов над индивидуальными. Отсюда и все ужасы. Я же, как либерал, постулирую примат личности над обществом. Потому что полагаю, что человек важнее идеи. А не наоборот! Гитлер насильно отнимал у людей права, включая право на жизнь. Я же выступаю за расширение прав. Я считаю, что решать главные вопросы своей жизни (и жизни внутри семьи) должна сама личность, а не «общество».
А вот мои оппоненты в этом смысле поступают, как самые настоящие фашисты – ради неких мифических и совершенно абстрактных «общественных интересов», представления о коих сидят у них в головах, - то есть ради голой идеи! – они готовы причинить вред совершенно конкретным личностям – раковым больных, которые реально страдают, или мне, например, потому что угрожают мне судом и тюрьмой. И не только судом! Вот лишь маленькие примеры их «гуманизма» и «доброты» с разного рода форумов и сайтов:
«Никонова надо судить и посадить!..»
«..извините за такое заявление, но в моей жизни и в моей френдленте есть люди, которые, если я им пожалуюсь, что некий человек меня оскорбил, в тот же день принесут мне его яйца…"
«…пусть его оштрафуют, как следует…»
«…при встрече я плюну ему в лицо…»
«…желаю, чтобы он сам стал инвалидом!»
Заметьте, они хотят либо осиротить моего ребенка и оставить вдовой жену, либо вынуть изо рта моей семьи кусок хлеба, заставив меня заплатить «крупный штраф», только за то, что я осмелился высказать мнение, которое им не понравилось. Вот оно в чистом виде - причинение вреда конкретному человеку ради торжества абстрактных идеологем. Вот он – практический фашизм – торжество идеи над человеком! Как я его называю, гуманитарный или политкорректный фашизм… Заметьте, я этой оголтелой публике никакого реального вреда не нанес, а лишь высказал мнение! Которое им остро не понравилось. Наша гуманитарная интеллигенция готова сожрать любого инакомыслящего. Инструменты известны – сбор писем, пятиминутки ненависти, угрозы, травля, оголтелость… И, повторюсь, поскольку никакого вреда никому я не нанес, мне шьют чисто политические обвинения, типа злоупотребления свободой слова или экстремизма, то бишь вред нанесенный как бы всему обществу в целом. Знакомый стиль! Меняются только формулировки: «льет воду на мельницу мировой буржуазии..», «наносит вред арийской расе…»
У них одно понятие о гуманизме, у меня другое – казалось бы, нормально. Но мы видим, как люди с одним понятием о гуманизме хотят убить, посадить или наказать человека за то, что у него иное понятие о гуманизме, «неправильное».
Нет больших сектантов, чем борцы с сектами!.. И среди правозащитников попадаются совершенно клинические в своей истероидности личности... А ройзмановсекая шайка борцов с наркотиками чертовски напоминает тоталитарную секту… Теперь я с удивлением узнал, что, оказывается, защитники инвалидов не далеко ушли в своей оголтелости от прочих сектантов…
Сегодняшняя травля, которая развернулась против меня в интернете – лучшее тому доказательство. Она мне напоминает события трех-пятилетней давности, только тогда любители пророка Мухаммеда обиделись на свободу слова в датских карикатурах, а на меня решили обидеться отечественные любители Даунов – за ту же свободу слова.
2.
Теперь по сути нашего сегодняшнего заседания – то есть о форме подачи моего материала в «СПИД-инфо». Она безупречна!
Защитники даунов (назовем их так) долго изучали мою гениальную колонку, ничего криминального не нашли и решили прицепиться к четырем словам - «овощ», «бракованные» (дети), «нормальные» (родители) и «дебилы», сочтя их оскорбительными. Лишь бы к чему придраться – так хочется наказать автора! Уже и медицинский термин «дебилизм» посчитали бранным. и слово «овощ» им уже кажется ругательным... Хотя в моей колонке оно вообще не имеет отношения к дефективным детям и употреблено по отношению ко взрослым, впавшим в кому – их так и называют в народе: «овощи» или «растения».
Далее: слово «бракованные» тоже не ругательство, а просто синоним слова «дефектные». Есть даже такая есть такая наука - дефектология, это наука «о психофизических особенностях развития детей с психическими и (или) физическими недостатками, закономерностях их обучения и воспитания.» И само слово «бракованные» употреблено в данном контексте совершенно правильно, поскольку речь в том кусочке текста шла о бракованных компьютерных дискетах.. А как их иначе назвать? «Особые» дискеты?
Последний грех, который мне приписывают – употребление словосочетания «нормальные родители» (которые сдают даунов в приюты). Вообще-то, я мог бы сказать, что, как автор, могу использовать любые слова, какие сочту нужными для выражения мысли, а если не нравится – пишите свои статьи и используйте в них другие слова. Но отвечу подробнее из уважения к ареопагу.
Термин «ненормальность», косвенно использованный мною по отношению к родителям, которые берут на воспитание даунов, применен мною методологически корректно! Нормальностью является неотклонение от нормы, то есть от большинства. А большинство родителей (85%) от детей-даунов отказывается «в пользу государства». Значит, берут таких детей люди анормальные. Вот и все.
Так кто же виноват, что отдельные люди решили обидеться на мою статью, а другие ее горячо поддержали? Никто. Это не вина и не беда, это свободный выбор каждого! Любой человек в свободной стране имеет право испытывать такие эмоции, какие хочет – даже обиду, мы не вправе его за это осуждать. Я, например, могу обидеться на какой-нибудь дом на улице. И что – подавать в суд на его архитектора за то, что его дом вызвал у меня отрицательные эмоции?
Мой ответ прост: сами обиделись – сами и виноваты!
Вот, кстати, весьма точное мнение одной дамы из интернета: «А я не понимаю, из-за чего сыр-бор? Никонов ведь не призывает убивать всех инвалидов. Он предлагает мамкам выбор. Не хочешь – не усыпляй, бери себе да воспитывая или сдай государству. Откуда столько вони?»
Я знаю, откуда и могу на этот вопрос ответить. Это чистой воды психология! Зараза западной политкорректности, когда каждый готов обижаться на каждого и тащить в суд (и тащат – как феминистки за поданное пальто!), когда негра нельзя назвать негром, толстого толстым, уродство уродством, дауна дауном, а лишь «альтернативно одаренным», проникла и к нам. У себя в тесном интернет-мирке, где общаются люди, воспитывающие инвалидов, они не называют своих детей инвалидами и даунами, они используют эвфемистические слова – «особые» дети или «иные»… Это похоже на розовые очки – ты их одел, и проблема как бы не видна. У меня, типа, ребенок не тяжкий инвалид, а просто он вот такой «особый», понимаете… Они лялякают там в своих бложиках между собой, утешают друг друга, кошечки, рюшечки, розовые сопли…
И когда вдруг явился некто и сорвал розовую плюшевую ширму, показав, что реальный мир совсем не такой, им стало больно, и я их понимаю и не осуждаю. Они по-детски обиделись не на мир, а на меня - на того, кто назвал вещи своими именами, а не политкорректными эвфемизмами.
Жестоко ли срывать с людей розовые очки? Не знаю. Но знаю другое – я имею полное право громко и вслух сказать, что небо – голубое. Потому что я так вижу…
