Мнение эксперта, кандидата философских наук Карины Назаретян, о сюжете, посвященном деятельности религиозной организации Свидетели Иеговы, показанном на телеканале «Россия-1» в передаче «Вести» 15.09.2015
Представители религиозных меньшинств в России не в первый раз обращаются в Общественную коллегию по жалобам на прессу с заявлениями о необъективном освещении их деятельности в российских СМИ. Жалоба Т.А. Кордычко — очередная в этом ряду: ранее в нем были несколько заявлений Центра управления деятельностью по распространению дианетики и саентологии, жалоба Российского объединенного союза христиан веры евангельской (пятидесятников) и другие. Это косвенно отражает тенденцию к освещению федеральными российскими СМИ нетрадиционных конфессий в негативном ключе.
Вопрос о том, как СМИ должны освещать деятельность религиозных меньшинств, находится на пересечении двух важных тем: этика освещения религии и этика освещения жизни и деятельности меньшинств. На этом пересечении складывается довольно причудливая картина. Представители доминирующих в обществе религий бывают чрезвычайно чувствительны к негативным высказываниям о них и их собственной вере, но при этом готовы безжалостно критиковать представителей религиозных меньшинств и их убеждения. Это создает ситуацию, в которой вопрос об освещении религиозных меньшинств оказывается ближе к вопросу об освещении меньшинств, чем к вопросу об освещении религий. Чтобы лучше понять контекст жалобы Т.А. Кордычко, однако, имеет смысл очертить круг обеих проблематик.
Этика освещения религии
Проблема освещения религии сегодня остро стоит в глобальном масштабе. Касается она, прежде всего, ислама: после 11 сентября 2001 года мир был свидетелем нескольких международных скандалов, связанных с публикацией в СМИ материалов, оскорбивших чувства мусульман (скандал с карикатурами на пророка Мухаммеда в датской газете Jyllands-Posten 2005–2006 годов, освещение в СМИ фильма «Невинность мусульман» в 2010 году и др.).
В России эта проблема до сих пор не проявлялась так же так ярко, как на международной арене, хотя отголоски международных событий были слышны и у нас (например, в Грозном в начале этого года прошла масштабная демонстрация против французского журнала Charlie Hebdo, печатавшего карикатуры на пророка Мухаммеда). Не последнюю роль в регулировании этого вопроса в России сыграло принятие в 2013 году так называемого закона о защите чувств верующих: в результате него свобода выражения мнений и распространения информации о религии была существенно ограничена. При этом, по мнению многих наблюдателей (см., например, [Михайлов, 2015]), чувствительность российских верующих (в основном речь идет о православных верующих) к материалам СМИ за последние годы заметно возросла, что актуализирует не только юридическую, но и этическую стороны вопроса освещения религий в России.
Свобода вероисповедания — одно из основополагающих прав человека, закрепленное во Всеобщей декларации прав человека: «Статья 18. Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в учении, богослужении и выполнении религиозных и ритуальных обрядов» [ООН, 1948].
Положения о том, что нужно уважать религиозные взгляды каждого человека, присутствуют в подавляющем большинстве журналистских этических кодексов по всему миру. Кодекс профессиональной этики российского журналиста — не исключение: «Выполняя свои профессиональные обязанности, [журналист] противодействует экстремизму и ограничению гражданских прав по любым признакам, включая признаки пола, расы, языка, религии, политических или иных взглядов, равно как социального и национального происхождения»; «Журналист уважает честь и достоинство людей, которые становятся объектами его профессионального внимания. Он воздерживается от любых пренебрежительных намеков или комментариев в отношении расы, национальности, цвета кожи, религии» [СЖР, 1994].
В то же время одна из важнейших ценностей журналистики — это свобода слова, и ни одна религия не может и не должна быть защищена от разумной критики. Как пишет Ч. Джордж [George, 2014], международное право не защищает сами мировоззрения или идеологии, включая религии: оно защищает людей — носителей этих мировоззрений или идеологий. То же самое можно сказать и о журналистской этике: минимизируя вред, противодействуя экстремизму и ограничению гражданских прав по признаку религии, журналист призван защищать человека, но не его религию. Сама по себе критика, в том числе и жесткая, какой бы то ни было религии, таким образом, чаще всего не является нарушением этических норм в журналистике.
Этика освещения жизни и деятельности меньшинств
Вопросы освещения меньшинств начали осмысляться в западных странах довольно давно, но в конце XX века дискуссии на эту тему интенсифицировались. В 1990-х годах в США возникло движение исследователей, чьи идеи позже были объединены под названием «критическая теория рас» [Matsuda et al., 1993]. В противовес сторонникам либертарианской теории прессы они утверждали, что идеальной ситуации «свободного рынка идей», где каждый человек может отстоять свою точку зрения и где идеи приобретают вес в зависимости от своей ценности, на практике не существует. В реальной жизни представители меньшинства лишены возможности так же свободно защищать свою точку зрения в публичном пространстве, как это делают представители большинства: в их распоряжении обычно нет связей среди журналистов, они зачастую недостаточно вовлечены в общественный процесс, могут не знать на должном уровне языка и т.д. Отношение к таким людям со стороны СМИ, по мнению авторов критической теории рас, должно быть более чутким, чем к представителям большинства.
В Европе в связи с активной иммиграцией в последние десятилетия XX века одной из центральных тем общественного дискурса стала тема мультикультурализма. Вероятно, первый в мире специальный этический кодекс, посвященный вопросу о том, как журналистам следует говорить о меньшинствах (в первую очередь — о национальных), был принят в Великобритании еще в 1975 году [NUJ, 1975]. Положения о необходимости чутко и с уважением относиться к меньшинствам сегодня есть в большинстве журналистских нормативно-этических документов. В России примером могут послужить как уже процитированные выше пункты Кодекса профессиональной этики российского журналиста, так и отрывок из проекта нового документа, подготовленного Общественной коллегией по жалобам на прессу — «Медиаэтического стандарта — 2015»: «В напряженных ситуациях, возникающих в современном обществе под давлением таких факторов, как терроризм, дискриминация меньшинств, ксенофобия или война, моральными обязательствами СМИ являются защита демократических ценностей, уважение человеческого достоинства, побуждение к поиску мирных путей для решения проблем, поддержание терпимости. СМИ и журналисты должны профессионально противостоять насилию, ненависти, конфронтации, дискриминации по культурным, религиозным и иным основаниям».
Уважение к меньшинствам, опять же, вовсе не означает, что их нельзя критиковать. Однако необходимо иметь в виду, что их представители во многих случаях имеют гораздо меньше возможностей полноценно ответить на критику, чем представители большинства (в том числе религиозного большинства).
Жалоба на сюжет о «Свидетелях Иеговы»
Т.А. Кордычко жалуется на искажение в представленном сюжете на телеканале «Россия-1» фактов (в том числе присутствие ложных данных), сокрытие информации (в том числе вырывание слов из контекста), тенденциозность в выборе комментаторов, пропаганду религиозной нетерпимости, укрепление негативных стереотипов о Свидетелях Иеговы, оскорбление ее чувств и порочение ее репутации. В рамках этого исследования у меня нет возможности проверить правдивость утверждений, которые заявитель называет ложными (вербуют ли Свидетели Иеговы детей; должны ли члены организации приобретать специальную литературу); некоторые из этих утверждений и вовсе не подлежат проверке, поскольку являются допущениями о чувствах людей, достоверно подтвердить или опровергнуть которые сторонний наблюдатель не может (презирают ли Свидетели Иеговы общественный строй и законы). Вопросы об оскорблении чувств заявителя и о затронутой репутации также выходят за рамки этого исследования, цель которого — дать общую этическую оценку обсуждаемой журналистской работе, опираясь на достоверно известные факты и способ построения телесюжета.
Анализ материала позволяет заключить, что в нем не соблюден принцип беспристрастности: и информация, и комментаторы подобраны весьма тенденциозно. Уже в подводке к телесюжету ведущий «Вестей» задает негативный тон повествования, называя литературу Свидетелей Иеговы «якобы душеспасительной» и намекая на то, что организация занимается какого-то рода денежными махинациями: «Но адепты продолжают ходить и заманивать, ведь на кону большие деньги, которые получает верхушка организации, которая, кстати, сидит в Бруклине, в Америке». Этот негативный тон сохраняется на протяжении всего повествования. Корреспонденты предоставляют слово обеим сторонам — и критикам религиозной организации, и ее членам, но критикам дается возможность критиковать (члены организации, по их словам — «сектанты», причем в это слово вкладывается явно негативный смысл, а их издания — «макулатура»), а членам «Свидетелей Иеговы» задаются вопросы, которые призваны продемонстрировать их неправоту (главным образом в том, что касается запрета на переливание крови).
Один нейтральный комментарий члена организации (представленного как «Алексей Царьков, адепт секты») явно вырван из контекста. Г-н Царьков говорит всего одну фразу: «Наше мероприятие подпадает под юридический закон о богослужении», и авторы сюжета используют ее для того, чтобы подкрепить свое утверждение: «Презирая законы, они (Свидетели Иеговы. — К.Н.) ищут законные способы набрать к себе новых членов». Однако есть основания сомневаться в том, что г-н Царьков сказал свои слова именно в таком контексте: фраза могла быть произнесена в разговоре на самые разные темы, и вряд ли человек стал бы говорить, что организация, в которой он состоит, презирает законы. При этом в самой по себе этой фразе ничего компрометирующего нет.
В сюжете, несомненно, приводится много правдивых фактов о Свидетелях Иеговы. Например, соответствует действительности то, что сайт и некоторые печатные издания организации официально признаны в России экстремистским. Однако и эта информация подается однобоко: в сюжете ни слова не говорится о позиции российских правозащитников и Комитета по правам человека ООН. Между тем, согласно их позиции, термин «экстремистская деятельность» в российском праве определяется чрезвычайно расплывчато, в результате чего антиэкстремистское законодательство в России применяется избирательно и зачастую неправомерно. Одна из жертв такого неправомерного его применения — религиозная организация Свидетели Иеговы [Центр «Сова», 2010; Комитет по правам человека ООН, 2015; Преследования «Свидетелей Иеговы» в России: реабилитированные снова подвергаются репрессиям, 2010].
В материале присутствует и вполне обоснованная критика «Свидетелей» — в той части, которая касается существующего в организации запрета на переливание крови.
Такой запрет, действительно, может приводить и приводит к смерти людей, о чем неоднократно сообщали новостные СМИ во всем мире. К сожалению, подобная критика перемежается в сюжете с огульными допущениями, которые представляются, как факты: «Миллионы адептов по всему миру, по сути, фанатично готовы на все, а пока они просто подходят к вам с безобидным вопросом: “Вы читали Библию?”». На что именно готовы адепты, что, по мнению авторов, они замышляют и на чем основывается это предположение, остается совершенно неясно.
Таким образом, часть жалоб Т.А. Кордычко можно признать справедливыми: в материале, действительно, присутствует сокрытие информации (в том числе вырывание слов из контекста) и тенденциозность в выборе интервьюируемых. Так как деятельность Свидетелей Иеговы оценивается в сюжете крайне негативно (причем в качестве комментаторов, подкрепляющих эту оценку, привлечены, прежде всего, представители доминирующей в стране религии — студенты и преподаватель православного университета), можно сказать, что сюжет способствует религиозной нетерпимости, распространению негативного отношения к Свидетелям Иеговы и укреплению негативных стереотипов о них.
Социальная ответственность
В любом разговоре о журналистской этике крайне важной темой оказывается социальная ответственность журналиста. Перед журналистом, освещающим тему религии, рано или поздно встает вопрос: в чем заключается социальная ответственность — в том, чтобы отстаивать свободу вероисповедания, или в том, чтобы защищать общество от верований, которые лично он считает вредными? В обсуждаемом случае корреспонденты выбрали второй вариант. Организация Свидетели Иеговы видится им, судя по всему, опасной сектой, которая вербует россиян и от которой надо защитить общество, что они и пытаются сделать с помощью своего материала.
Социальная ответственность, однако, может пониматься шире, чем попытки оградить общество от конкретной организации. В стране, где декларируется свобода вероисповедания, но где существуют определенные проблемы с использованием некоторых гражданских прав и свобод, социальная ответственность состоит также и в том, чтобы вносить посильный вклад в развитие религиозной терпимости и свободы совести. Журналист способен делать это с помощью предоставления слова в первую очередь меньшинствам (а не религиозному большинству, у которого и так много возможностей донести свои идеи до аудитории) и беспристрастного взгляда на вопросы религии. Что, разумеется, вовсе не исключает, а, наоборот, обязательно предполагает критику тех связанных с верой явлений, которые действительно могут принести людям вред. К таковым в случае Свидетелей Иеговы относится требование организации к своим членам отказываться от некоторых видов медицинской помощи. В более же широком плане сюда можно отнести любые физические и психологические риски, связанные с принадлежностью людей к той или иной религии.
Библиография
Комитет по правам человека ООН (2015) Заключительные замечания по седьмому периодическому докладу Российской Федерации. С. 10–11. URL: http://daccess-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/G15/084/28/PDF/G1508428.pdf (дата обращения: 23.10.2015).
Михайлов К. (2015) Чувства и чувствительность православных верующих. Комментарий для Информационно-аналитического центра «Сова». URL: http://www.sova-center.ru/religion/publications/2015/06/d32128/ (дата обращения: 19.10.2015).
ООН (1948) Всеобщая декларация прав человека. URL: http://www.un.org/ru/documents/udhr/ (дата обращения: 21.10.2015).
Преследования «Свидетелей Иеговы» в России: реабилитированные снова подвергаются репрессиям (2010) Заявление правозащитников. URL: http://www.sova-center.ru/religion/publications/2010/01/d17780/ (дата обращения: 23.10.2015).
СЖР (1994) Кодекс профессиональной этики российского журналиста. http://www.ruj.ru/_about/code_of_professional_ethics_of_the_russian_journalist.php (дата обращения: 21.10.2015).
Центр «Сова» (2010) Неправомерное применение антиэкстремистского законодательства. Ежегодный доклад. URL: http://www.sova-center.ru/misuse/publications/2010/03/d18261/ (дата обращения: 23.10.2015).
Matsuda M.J., Lawrence III Ch.R., Delgado R., Crenshaw K.W. (1993) Words That Wound. Critical Race Theory, Assaultive Speech, and the First Amendment. Boulder: Westview Press.
NUJ (1975) Guidelines on Race Reporting. URL: http://www.dochas.ie/Shared/Files/7/Guidelines_on_Race_Reporting.pdf (дата обращения: 21.10.2015).
