Мнение эксперта,
кандидата философских наук Карины Назаретян, о материале «Подпись на заборе», опубликованном в федеральном выпуске «Российской газеты» 17 января 2017 года (на сайте RG.ru — 16 января 2017 года[1])
Жалоба председателя Липецкого областного суда Ивана Ивановича Маркова касается публикации в «Российской газете» сведений, которые он называет недостоверными и порочащими его человеческое достоинство, честь и деловую репутацию. Общественная коллегия по жалобам на прессу (ОКЖП) регулярно получает жалобы на материалы, основная претензия к которым со стороны заявителей — содержание в них недостоверных сведений. И хотя рассмотрение таких жалоб, несомненно, относится к компетенции Коллегии (так как речь в них идёт о потенциальном нарушении одного из базовых принципов журналистской этики — принципа правдивости), и Коллегия, и составляющий своё мнение эксперт часто сталкиваются в таких случаях с одной «технической» проблемой. Заключается она в том, что для выяснения степени достоверности опубликованных данных зачастую требуется настоящее расследование, для которого ни у Коллегии, ни у эксперта нет ресурсов. Кроме того, само по себе такое расследование выходило бы за рамки компетенции Коллегии [2]. В подобных ситуациях — когда для раскрытия журналистского подлога или ошибки недостаточно информации из открытых источников — представляется целесообразным сосредоточиться на общем соответствии оспариваемого материала правилам журналистской этики. В основном именно такого подхода я и буду придерживаться при анализе этого материала.
Возможная фактическая ошибка
Некоторые предположения по фактологической части опубликованной информации, однако, всё же можно высказать.
Жалоба И.И. Маркова относится не к самому материалу под заголовком «Подпись на заборе», а к маленькой подвёрстке в конце него. В ней говорится, что «в Липецке спор соседей из-за захваченных соток завершился уголовным делом на сына истца, так как стороной в этом споре оказался председатель областного суда». Никаких фамилий и дат не называется, но председателем Липецкого областного суда (судя по документам, предоставленным заявителем, и данным из открытых источников) с 1992 года — то есть уже 25 лет — является именно И.И. Марков, поэтому разночтения здесь вряд ли возможны: речь идёт именно о нём.
Заявитель утверждает, что «в производстве судов как Липецкой области, так и других субъектов Российской Федерации никогда не находилось» гражданских дел с его участием по спорам об установлении границ земельных участков. В оспариваемой же подвёрстке написано, что «дело получилось крайне скандальное» и «после возмущения президента страны с ним сейчас разбираются в Генеральной прокуратуре». Если бы дело действительно было скандальным, о нём не могли бы не писать СМИ. Беглый поиск по новостям в интернете и правда выдаёт массу материалов СМИ [3, 4, 5] об истории, детали которой практически полностью совпадают описанными в подвёрстке: Липецкая область,спор соседей из-за соток, уголовное дело на сына истца, «возмущение» президента. Расходится только одна деталь: стороной в том земельном споре был не председатель Липецкого областного суда, а его заместитель. Вероятнее всего, автор подвёрстки в «РГ» пытался пересказать именно этот сюжет, но ошибся в ключевой детали.
Это предположение кажется правдоподобным, но остаётся всего лишь предположением. Повторюсь: у эксперта нет ни ресурсов, ни полномочий для того, чтобы выяснять, действительно ли в производстве российских судов никогда не находилось гражданских дел с участием заявителя жалобы, что конкретно имел в виду автор подвёрстки, а если автор перепутал председателя Липецкого областного суда с его заместителем — действительно ли последний замешан в нечестном судопроизводстве (выяснить это во внесудебном порядке и за короткий срок вообще не представляется возможным). В связи со всем этим в своём анализе я сосредоточусь не на фактологической части подвёрстки, а на корректности подачи содержащейся в ней информации в целом.
Здесь имеет смысл выделить два аспекта: соответствие подвёрстки своим задачам (и — шире — задачам этической журналистики) и этика освещения вопросов, связанных с судебными разбирательствами.
Задачи подвёрстки и журналистики в целом
Основная задача журналистики, как мне кажется,наиболее точно выражена в следующей формулировке: журналистика предоставляет людям информацию, необходимую им для принятия решений о самоуправлении. Эта мысль отражается во многих положениях журналистских этических кодексов всего мира. Вот, например, как она сформулирована в проекте Медиаэтического стандарта ОКЖП: «Народ в целом и отдельные граждане имеют право на получение достоверной, точной, полной и непредвзято поданной информации, способствующей формированию у каждого из тех, кто имеет дело с журналистской продукцией, адекватной картины мира»[6]. А вот как — в одном из старейших в мире журналистских этических кодексов, кодексе американского Общества профессиональных журналистов (SPJ): «Члены Общества профессиональных журналистов считают, что общественное просвещение является предпосылкой для справедливости и основой для демократии. Этическая журналистика стремится обеспечить свободный обмен точной, честной и тщательно выверенной информацией» [7].
Отдельные положения, в которых говорится, что предоставляемая журналистом информация должна быть максимально правдивой, точной, полной, поданной беспристрастно и по возможности в контексте — с тем чтобы аудитория могла сформировать максимально адекватное представление о происходящем, — тоже есть в большинстве мировых этических кодексов журналиста. Всё это идёт в связке с правилом по возможности всегда указывать источники информации: так читатель сможет самостоятельно решить для себя, насколько информации можно доверять. Вот выдержка из Кодекса профессиональной этики российского журналиста: «Журналист распространяет и комментирует только ту информацию, в достоверности которой он убежден и источник которой ему хорошо известен. Он прилагает все силы к тому, чтобы избежать нанесения ущерба кому бы то ни было ее неполнотой или неточностью…» [8]. А так звучат положения одного из разделов кодекса SPJ: журналисты должны«отвечать за точность своей работы»; «проверять информацию перед тем, как её обнародовать»; «по возможности использовать первоисточники»; «давать информацию в контексте»; «уделять особое внимание тому, чтобы не искажать и не упрощать информацию в анонсе или пересказе истории», «чётко указывать источники информации» и т.д.
Задача подвёрстки обычно — дать дополнительную информацию, тот самый контекст, который не получилось вплести в полотно основного текста, так как излагаемая в ней информация освещает тему под другим углом. Подвёрстка призвана внести ясность, расширить представление читателя о теме.
В данном случае, на мой взгляд, есть все основания говорить, что подвёрстка не выполнила своей задачи и, соответственно, не послужила задачам журналистки. В обсуждаемых четырёх предложениях не содержится никакой конкретной информации. В общих чертах пересказывается какой-то сюжет, однако не указываются ни имена действующих лиц (хотя, как я отмечала выше, при желании их можно «вычислить»), ни время, когда произошли события;толком даже не объясняется, что это,собственно, были за события. И если проверить правдивость этой информации для нас затруднительно, то про другие свойства материала можно говорить с уверенностью: представленная информация не точна и не полна (так как в ней нет важнейших подробностей), а контекст её совершенно непонятен.
Разумеется, формат подвёрстки часто не позволяет сообщать подробности из-за ограничений по объёму. Но в такой ситуации, как представляется, лучше совсем не давать подвёрстку или выбрать для неё другое содержание. Практическая польза от сообщения информации в том виде, в каком она представлена сейчас, отсутствует: подвёрстка не только не расширяет представления читателя о теме статьи, но и, наоборот, вносит путаницу и порождает многочисленные вопросы. Такая информация никак не помогает гражданам в принятии решений о самоуправлении и не способствует формированию у них адекватной картины мира.
Кроме того, источник этой информации не указан, что подводит нас ко второму важному аспекту обсуждаемой ситуации.
Этика освещения судебных вопросов
Требование указывать источники информации — универсальное для журналистики, но особенно оно важно, в частности, для журналистики судебной, когда речь идёт о серьёзных обвинения против конкретных лиц. Независимо от того, имел ли автор подвёрстки в «РГ» в виду именно И.И. Маркова (если, предположим, у редакции была какая-то только им известная информация о его предполагаемых правонарушениях) или перепутал председателя Липецкого облсуда с его заместителем, он выдвигает против человека очень серьёзное обвинение. Причём оно идёт вразрез с официальным постановлением суда.
Вопросу о том, как вести себя журналисту в подобных ситуациях, посвящена принятая в 1997 году декларация Гильдии судебных репортеров [9]. В ней говорится: «Мы исходим из презумпции добропорядочности всех лиц, чьи имена и поступки мы делаем достоянием гласности. Для любых обвинений, опровергающих презумпцию добропорядочности в отношении того или иного лица или группы лиц, требуются веские аргументы» и «Мы в принципе стремимся избегать обвинений в чей-либо адрес, предпочитая не утверждать, а задавать вопросы по поводу известных нам фактов. (…) Вместе с тем презумпция невиновности в юридическом смысле слова не препятствует журналистскому расследованию. Мы не выносим приговоров, но можем выдвигать обвинения, если располагаем для этого убедительными основаниями».
Были ли веские основания у редакции «РГ» обвинять председателя Липецкого областного суда (либо даже его заместителя) в злоупотреблении служебными полномочиями, мы не знаем, потому что никаких ссылок на потенциальные источники информации нет. Нет также и никаких аргументов в пользу того, что эта версия событий может быть достоверной. Гипотеза о виновности человека в очень сложной ситуации, с которой окончательно может разобраться только суд, представлена как установленный факт. В то время как для любых тем в журналистике существует непреложное правило: «Журналист обязан четко проводить в своих сообщениях различие между фактами, о которых рассказывает, и тем, что составляет мнения, версии или предположения»[8].
Ещё одно важное правило этической журналистики — это право на ответ. В декларации Гильдии судебных репортеров оно сформулировано следующим образом: «Любое лицо, которое становится объектом нашей критики, имеет право изложить свою точку зрения, как правило, до передачи материала в печать или в эфир»; «Мы не уклоняемся от прямого аргументированного спора с теми, кого мы критикуем в наших публикациях, и признаем за ними право не только на судебную защиту. Мы готовы пересмотреть свою точку зрения и принести извинения в случаях, когда допустили ошибку»[9]. Важное место это правило занимает и в кодексе SPJ: «Журналист должен активно стараться предоставить героям материалов возможность ответить на критику или обвинения в правонарушении» [7]. Опять же, понятно, что формат подвёрстки из четырёх предложений не позволяет осветить вопрос с разных сторон и включить в неё комментарий объекта критики. Однако это говорит о том, чтосама тема для подвёрстки выбрана крайне неудачно. Кроме того, если заявитель действительно направлял в газету письмо с просьбой опубликовать опровержение либо предоставить ему доказательства его вины и не получил ответа, это свидетельствует о грубом нарушении редакцией права на ответ. «Как и всякий человек, журналист имеет право на ошибку. Обязанностью журналиста является быстрое и честное, поддерживающее право на доброе профессиональное имя, уведомление адресата своего сообщения об ошибке всеми средствами и способами, которые находятся в его распоряжении», — говорится в проекте Медиаэтического стандарта ОКЖП [6].
Выводы
Анализ материала привёл к следующим выводам.
1) Ознакомление с информационным полем позволяет предположить, что автор подвёрстки пытался пересказать широко обсуждаемый в СМИ сюжет с участием заместителя председателя Липецкого областного суда, но по ошибке (скорее всего, случайной) написал «председатель Липецкого областного суда». В отсутствие ответа от «Российской газеты» мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть эту гипотезу. При этом даже если бы гипотеза о случайной ошибке подтвердилась, налицо было бы грубое нарушение журналистской этики — и потому, что ошибка не была исправлена, и по двум следующим причинам.
2) Обсуждаемая подвёрстка не соответствует задачам этической журналистики, так как изложенная в ней информация не точна, не полна и не дана в контексте. Таким образом, она не только не помогает аудитории лучше разобраться в теме и получить более полную и адекватную картину происходящего, но и, наоборот, запутывает людей, наводя «тень на плетень» и вызывая вопросы, на которые не даются ответы.
3) В журналистике, особенно судебной, принято придерживаться принципа презумпции невиновности (добропорядочности): «Любой человек является невиновным до тех пор, пока судом не будет доказано обратное» [8]. Разумеется, решения суда и поступки судей можно критиковать, но для этого должны быть веские основания, которые должны быть объяснены аудитории. В рассматриваемом случае предположение о виновности человека, не поддерживаемое судом, преподносится как уже установленный и несомненный факт. При этом никакие источники информации не указаны, а основания для такой оценки ситуации газетой не приведены. Соответственно, принцип презумпции добропорядочности не соблюдён. Кроме того, по утверждению заявителя, редакция не дала ему возможности реализовать право на ответ.
Всё это позволяет заключить, что подвёрстка к материалу «Подпись на заборе» в «Российской газете» нарушает базовые этические правила журналистики: предоставлять аудитории максимально достоверную, подкреплённую ссылками на источники, точную и полную информацию, которая необходима людям для принятия самостоятельных взвешенных решений о самоуправлении и своей жизни в обществе.
Источники
• Козлова Н. Подпись на заборе // Российская газета — федеральный выпуск. №7174 (8) от 17 января 2017 года. URL: https://rg.ru/2017/01/16/verhovnyj-sud-raziasnil-kak-sosediam-reshat-dela-o-zemelnyh-sporah.html (опубликовано онлайн 16.01.2017, дата обращения: 16.05.2017).
• Устав Общественной коллегии по жалобам на прессу (с изменениями, принятыми 30.08.2016). Пункт 4. Компетенция. URL: http://www.presscouncil.ru/index.php/ustav?showall=&start=3 (дата обращения: 16.05.2017).
• Масюк Е. «Встретимся в суде». Дело отцов // Новая газета. № 77 от 16 июля 2014 года. URL: https://www.novayagazeta.ru/articles/2014/07/12/60319-171-vstretimsya-v-sude-187-delo-ottsov (опубликовано онлайн 12.07.2014, дата обращения: 16.05.2017).
• Ященко А. Липецкое судилище. Забор, тюрьма и волосы дыбом // Life.ru. 27.12.2016. URL: https://life.ru/t/судьи/950717/lipietskoie_sudilishchie_zabor_tiurma_i_volosy_dybom (дата обращения: 16.05.2017).
• Петелин Г.Письмо, от которого волосы Путина встали дыбом // Газета.ru, 08.12.2016. URL: https://www.gazeta.ru/social/2016/12/08/10413389.shtml (дата обращения: 16.05.2017).
• Проект Медиаэтического стандарта Общественной коллегии по жалобам на прессу. URL: http://www.presscouncil.ru/index.php/teoriya-i-praktika/dokumenty/4756-mediaeticheskij-standart-2015 (дата обращения: 18.05.2017).
• SPJ CodeofEthics. URL: http://www.spj.org/ethicscode.asp (дата обращения: 18.05.2017).
• Кодекс профессиональной этики российского журналиста. URL: http://www.ruj.ru/about_organization/kodeks-professionalnoy-etiki-rossiyskogo-zhurnalista/index.php (дата обращения: 18.05.2017).
• Декларация Гильдии судебных репортеров «О принципах честной работы в жанрах судебного очерка и репортажа, а также журналистского расследования». URL: http://www.presscouncil.ru/index.php/teoriya-i-praktika/dokumenty/759-deklaratsiya-gildii-sudebnykh-reporterov-o-printsipakh-chestnoj-raboty-v-zhanrakh-sudebnogo-ocherka-i-reportazha-a-takzhe-zhurnalistskogo-rassledovaniya (дата обращения: 18.05.2017).
