РЕШЕНИЕ
«О жалобе вице-президента, генерального директора Международной Ассоциации Нобелевского движения С.А Драгульского на редакцию газеты «Российская газета» в связи с публикацией статьи Сергея Орлова «Русский ренессанс». («Российская газета», № 62, 22.03.2012 г.)
г. Москва, 28 августа 2012 г. № 76
На 72-м заседании Общественной коллегии по жалобам на прессу ad hoc коллегия в составе председателя Палаты медиа-аудитории Юрия Казакова (председательствующий), членов Палаты медиа-сообщества Владимира Евстафьева, Александра Копейки, членов палаты медиа-аудитории Сергея Ениколопова, Георгия Сатарова рассмотрела жалобу вице-президента, генерального директора Международной Ассоциации Нобелевского движения С.А. Драгульского на редакцию газеты «Российская газета» в связи с публикацией статьи Сергея Орлова «Русский ренессанс». В своём обращении в Коллегию от собственного лица и от лица некоммерческого партнерства «Международная Ассоциация Нобелевского Движения» С.А. Драгульский просил дать этическую оценку действиям журналиста, автора статьи, а также редакции газеты «Российская газета», опубликовавшей указанный материал и не ответившей заявителю на обращения с просьбой предоставить возможность отреагировать на публикацию, нанесшую «значительный ущерб деловой репутации, чести, достоинству и доброму имени НП «Международная Ассоциация Нобелевского Движения».
Вопросы процедуры. Заявитель признал профессионально-этическую юрисдикцию Общественной коллегии и в связи с этим принял на себя письменное обязательство не продолжать данный информационный спор в судебном или ином правовом порядке.
Редакция газеты «Российская газета» не отреагировала на жалобу заявителей, не предоставила письменных объяснений, не направила своего представителя на заседание Общественной коллегии.
Отвечая на вопрос председательствующего о возможности рассмотрения данного информационного спора, члены ad hoc коллегии согласились в том, что данный спор без сомнения относится к компетенции Коллегии. В то же время, члены ad hoc коллегии посчитали необходимым обсудить вопрос о целесообразности рассмотрения жалобы в ситуации, когда её адресат, редакция газеты «Российская газета», отказался поддержать контакт с Коллегией, проигнорировал призыв подписать Соглашение о признании профессионально-этической юрисдикции Коллегии, уклонился от
письменного прояснения своего взгляда на обстоятельства информационного спора и не прислал своего представителя на заседание Коллегии.
По мнению членов ad hoc коллегии, рассмотрение жалобы в условиях, когда Коллегия, сделав всё возможное для её разрешения спора в режиме диалога участников, в обстановке состязательности, открытости и равноправия сторон, оказалась лишенной возможности услышать мнение и аргументы адресата жалобы, не смогла задать ему необходимые вопросы и выслушать конкретные ответы, не является оптимальным для урегулирования информационного спора.
Оценивая издержки рассмотрения Коллегией данной жалобы в отсутствие адресата и сравнивая их с издержками отказа от рассмотрения жалобы в силу позиции, занятой адресатом, члены ad hoc коллегии сочли морально менее уязвимым, а потому и более приемлемым вариант рассмотрения жалобы с участием стороны-заявителя. По мнению членов Палаты медиа-аудитории С. Ениколопова и Г. Сатарова, ситуация, обнаруживающая эрозию отношения к профессионально-этическим нормам, требует от Коллегии выполнения функции нравственного камертона, помогающего отделять поведение, одобряемое в журналистском сообществе, от поведения недопустимого. Поддерживая предложение о продолжении заседания, В. Евстафьев, член Палаты медиа-сообщества, предположил, что результаты рассмотрения данного информационного спора Коллегией могут оказаться значимыми для широкого круга журналистов и для той части российской общественности, которая связана с журналистикой. Сергей Ениколопов и Владимир Евстафьев при этом выразили обеспокоенность ситуацией, в которой заявитель, подписав Соглашение и тем самым приняв на себя обязательство не обращаться для разрешения настоящего информационного спора в суд или иные государственные органы, оказывается в неравном положении со стороной, обязательств такого рода на себя не принявшей и, как можно понять по предложенной к рассмотрению публикации, обращения в суд для себя не исключающей. Полагая рассмотрение оправданным, Александр Копейка, член Палаты медиа-сообщества, в ситуации отказа от участия в заседании Коллегии редакции газеты «Российская газета» посчитал этически оправданным повторно поставить перед заявителем вопросы о доверии Коллегии и о готовности продолжать рассмотрение информационного спора в отсутствии адресата жалобы.
С.В. Драгульский, отвечая на обращенный к нему вопрос, сказал, что сторона-заявитель целиком и полностью принимает позицию Коллегии и подтверждает подписанное Соглашение.
Решение о продолжении заседания и о рассмотрении информационного спора по существу было принято членами ad hoc коллегии единогласно.
Позиция заявителя. Предметом обращения в Общественную коллегию стала публикация «Русский ренессанс» » («Российская газета», № 62 (5735) от 22 марта 2012 г.), посвященная истории «российской премии Людвига Нобеля» и судам за авторские права на имя Нобеля. Текст за подписью Сергея Орлова содержал следующий абзац: «Но как жаль, что людьми часто руководят не интересы дела, а борьба амбиций. И самое главное: некий Драгульский С.А., возглавляющий некоммерческое партнерство "Международная ассоциация Нобелевского движения", пишет письма, по мнению юридической компании "БИЭЛ", оскорбляющие российскую премию. Их получили Леонид Рошаль, Игорь Спасский, Анатолий Карпов и другие, а это значит, что, наверное, впереди еще один суд».
В заявлении, адресованном Коллегии, С.А. Драгульский личную позицию и позицию представляемого им НП «Международная ассоциация Нобелевского движения» обозначил следующим образом:
«Ассоциация официально заявляет, что в соответствии с Уставом деятельность Международной Ассоциации Нобелевского движения направлена на возрождение принципов деятельности династии Нобелей в области образования, науки, изобретательства, цивилизованного, социально ориентированного, созидательного и классического бизнеса в России, на укрепление и расширение научно-экономического сотрудничества со Швецией, Норвегией, Азербайджанской Республикой и другими странами». Ассоциация не направляла никаких писем «в адрес Леонида Рошаля, Игоря Спасского, Анатолия Карпова и других лиц». Ассоциация не имеет никакого отношения «ни к судебным процессам, связанным с “русской премией Людвига Нобеля”», ни «к другим возрождаемым премиям и Фондам Людвига Нобеля». И далее:
«В связи с тем, что данная публикация нанесла значительный ущерб деловой репутации, чести, достоинству и доброму имени НП “Международная ассоциация Нобелевского движения”, просим Вас дать этическую оценку профессиональной этике журналиста и редакции “Российская газета”. Считаем необходимым, чтобы Ассоциации были принесены соответствующие извинения».
Позиция редакции газеты «Российская газета» не была представлена на рассмотрение Общественной коллегии.
Обстоятельства, установленные в ходе заседания Общественной коллегии.
Поясняя сказанное в заявлении, С.А. Драгульский проинформировал Коллегию об уставных целях и практической деятельности НП «Международная ассоциация Нобелевского движения», специально выделив то обстоятельство, что у его Ассоциации в принципе не было повода (уже в силу разделенности полей внимания и интереса с Фондом Людвига Нобеля) писать какие бы то ни было письма тем уважаемым людям, которые оказались вовлеченными в чью-то заведомо плохую игру.
Заявитель ясно обозначил расхождение представлений своей организации с представлениями учредителей Фонда Людвига Нобеля, присуждающего российскую премию Людвига Нобеля. Отвечая на вопросы членов Коллегии Георгия Сатарова и Александра Копейки об отношении своей ассоциации к российской премии Людвига Нобеля, С.А. Драгульский назвал эту премию «нелегитимной». Заявитель сослался на конкретный пункт рекомендаций научной конференции «Премии Альфреда Нобеля – 110 лет» (эту конференцию проводила «Международная ассоциация Нобелевского движения»), которым предлагалось «обратить особое внимание госструктур, научной общественности и СМИ» на недопустимость попыток бизнеса на репутации имени Нобеля, поскольку «подобные акции не только искажают историческую роль династии Нобелей в развитии научно-промышленного потенциала, но и наносят значительный урон престижу российской науки и вводят в заблуждение мировую научную общественность». Эту позицию своей организации С.А. Драгульскогой пояснил следующим образом: «На сегодняшний день единственная премия, связанная с практикой международного права и признанная всей мировой научной общественностью – это Премия Альфреда Нобеля». Заявитель подчеркнул: «Мы не против вручения премии Людвига Нобеля. Пусть её вручают, но пусть сначала узаконят: с учетом того, что правообладателем фамилии Нобель является Нобелевский фонд в Стокгольме, без согласия которого никто не имеет права использовать фамилию Нобель». На вопрос: поддерживает ли его организация шведскую сторону в конфликте по поводу правообладания, частью которого стало упомянутое в тексте публикации решение Смольнинского суда г. Санкт-Петербурга, заявитель ответил: «Нет, мы поддерживаем Нобелевскую премию, премию Альфреда Нобеля, чтобы стимулировать и развивать наших молодых ученых к совершению открытий, к научной деятельности»
Заявитель уточнил, что процитированный им документ конференции, опубликованный на сайте некоммерческого партнерства, специально никому не рассылался. И что публичное выражение позиции, отличной от занимаемой НП «Международная ассоциация Нобелевского движения», ни им, ни его организацией никогда не носило оскорбительного характера.
Отвечая на вопрос о письмах, упомянутых в публикации, С.А. Драгульский пояснил, что узнал об их существовании только из текста Сергея Орлова. И что практически нечитаемый образчик такого письма, представленный им в коллегию, именно в таком виде был предоставлен ему руководителем упомянутой в тексте юридической фирмы «БИЭЛ»: предложившей в итоге Ассоциации помощь в составлении письма в редакцию «Российской газеты». Что касается самого письма, то, по словам автора жалобы, «некто, неизвестно кто именно, просто использовал бланк Ассоциации, вставив в него некий набор фраз и электронную подпись. Это в чистом виде подделка».
На вопрос председательствующего: пытались ли заявитель и его Ассоциация попросить помощи у правоохранительных органов в установлении обстоятельств изготовления подделки и целей тех, кто её распространил, С.А. Драгульский ответил отрицательно. Специально уточнив при этом, что целью его обращения в редакцию «Российской газеты» как раз и было предупреждение читателей уважаемого издания о том, что никаких, тем более, «оскорбительных» писем уважаемым людям, имена которых упоминались в тексте Сергея Орлова, ни он сам, ни его Ассоциация не отправляла, поскольку не писала.
Заявитель выразил убеждение в том, что сама публикация «Русский ренессанс», по крайней мере, та её часть, которая была посвящена ему самому и НП «Международная ассоциация Нобелевского движения», не может относиться к честной журналистике и не является профессиональной. Этот вывод обосновывается им следующим образом. Сергей Орлов при подготовке своего текста не попытался связаться с теми, о ком отозвался определенным образом, и даже не дал себе труд выйти на сайт Ассоциации, чтобы разобраться, чем именно эта Ассоциация занимается и почему она никаким образом не может рассматриваться конкурентом Фонда Людвига Нобеля и участником «борьбы амбиций».
Отвечая на вопросы о своих взаимоотношениях с редакцией «Российской газеты», о неудаче попытки реализовать право на ответ, С. А. Драгульский пояснил: «Я разговаривал с Людмилой Васильевной Приходько. Я разговаривал с Натальей Витальевной Тарасовой. Я разговаривал с помощником главного редактора Ниной Михайловной Балашевой, которая соединила меня с заместителем главного редактора Макарцевым Юрием Дмитриевичем. Юрий Дмитриевич попросил, чтобы я прислал ему оригиналы писем, которые у них якобы есть, заверив их либо в прокуратуре, либо в правоохранительных органах. Я ответил, что таких писем у Ассоциации нобелевского движения нет, поскольку она их не писала. Г-н Макарцев повесил трубку, потом перезвонил - и снова предложил представить письма. Там была ссылка на главного редактора: якобы он дал поручение это всё пропустить. Ни на какие наши обращения ответа со стороны редакции в итоге так и не поступило».
Дополняя картину информационного спора, председательствующий сообщил участникам заседания, что ответственный секретарь Коллегии Ирада Гусейнова, на протяжении полутора месяцев ведшая переговоры с редакцией газеты «Российская газета» по поводу участия редакции в рассмотрении поступившей жалобы, получила от помощника главного редактора газеты информацию о том, что в штате редакции нет журналиста Сергея Орлова и что никто из сотрудников редакции не пользуется псевдонимом «Сергей Орлов».
С учетом всего изложенного выше Общественная коллегия приняла следующее решение.
РЕШЕНИЕ
1. Общественная коллегия по жалобам на прессу не считает возможным вдаваться в спор о чистоте позиций в вопросах правообладания, связанных с фамилией Нобель, поскольку данный предмет выходит за рамки компетенции и ответственности Коллегии.
2. Коллегия не считает возможным, но равно и полезным для дела специально исследовать вопрос о письмах, упомянутых в статье: тем более, что оценочное выражение «оскорбительные» в тексте публикации «Русский ренессанс» содержит отсылку не к конкретным, персонально поименованным адресатам «подметных» писем, а к безличному выводу «юридической фирмы БИЭЛ». Можно предположить, однако, что и этот оценочный вывод был передан автором публикации, как минимум, неточно. В противном случае, С.А. Драгульский и его коллеги вряд ли получили бы от руководителя той самой «юридической фирмы БИЭЛ» предложение помощи в составлении письма в редакцию газеты «Российская газета».
Как бы то ни было, Коллегия, руководствуясь принципом презумпции невиновности, принципиально важным для журналистской деятельности, исходит из честного слова вице-президента, генерального директора НА «Международная Ассоциация Нобелевского движения» г-на Драгульского С.А., заявившего на заседании Коллегии о том, что упомянутых в тексте за подписью «Сергей Орлов» писем Ассоциация не писала и распространением их не занималась.
3. Коллегия обращает внимание руководства и коллектива редакции газеты, а равно и журналистского сообщества на профессиональную неприемлемость ситуации, в которой некий автор (подписавшийся как Сергей Орлов), не принадлежащий к штату редакции, распространяет через известное издание недостоверную информацию и сведения, носящие диффамационный характер: не предприняв даже и попытки задать какие бы то ни было вопросы тому, кого он обвиняет, и не попытавшись избежать факта лжесвидетельства. А редакция размещает его текст на своей полосе: также не проверив должным образом, как минимум, заведомо порочащую, очерняющую информацию о человеке, имя которого упоминается в связи с руководимой им организацией.
Коллегия, исходя из сказанного, напоминает положение Кодекса профессиональной этики российского журналиста (КПЭ РЖ), отражающее фундаментальный подход качественной, предполагаемой изначально честной журналистики: «Журналист распространяет и комментирует только ту информацию, в достоверности которой он убежден и источник которой ему хорошо известен. Он прилагает все силы к тому, чтобы избежать нанесения ущерба кому бы то ни было ее неполнотой или неточностью, намеренным сокрытием общественно значимой информации или распространением заведомо ложных сведений». И далее: «Журналист четко проводит в своих сообщениях различие между фактами, о которых рассказывает, и тем, что составляет мнения, версии или предположения».
4. Памятуя о своих уставных целях - таких, как формирование культуры профессиональной и честной журналистики и восстановление и укрепление доверия граждан к средствам массовой информации, - Коллегия обращает внимание сотрудников редакции «Российской газеты», членов профессиональных объединений журналистов, начиная с Союза журналистов России, а также граждан, заинтересованных в утверждении и защите свободы массовой информации в России, что приведенная выше со ссылкой на КПЭ РЖ позиция, во-первых, широко распространена в профессионально-этических национальных и международных документах, как кодексах, так и рекомендациях журналистским сообществам. И, во-вторых, фактически напрямую подкрепляется в сфере российского медиаправа конкретными статьями Закона РФ «О средствах массовой информации». Ст. 49 «Обязанности журналиста» предписывает журналисту «проверять достоверность сообщаемой им информации» и при осуществлении профессиональной деятельности «уважать права, законные интересы, честь и достоинство граждан и организаций». А согласно норме ст. 51 «Недопустимость злоупотребления правами журналиста» «не допускается использование (…) прав журналиста в целях (…) распространения слухов под видом достоверных сообщений».
5. Обращая внимание на предельное сближение в рассматриваемом случае нормативных требований и профессиональной этики журналиста, и медиаправа, Коллегия специально оговаривает тот факт, что не имеет оснований относить автора текста «Русский ренессанс» к профессиональным журналистам: и не только по причине неясности происхождения данного текста и его пути на полосу известного СМИ.
Коллегия уточняет, что ей не впервые приходится рассматривать информационный спор, адресатом которого является редакция газеты «Российская газета», а поводом - публикация текста «некоего», не устанавливаемого автора, самой мягкой оценкой приёмов и средств которого оказывается «недопустимая ангажированность».
Безоговорочно признавая за журналистом право не быть бесстрастным (оставаясь, по возможности беспристрастным, точным в передаче информации и честным в том, что касается мнений), Коллегия находит определенно специфичным тот фрагмент публикации, вокруг которого и сформировался настоящий информационный спор. По использованным приёмам этот фрагмент может быть отнесен скорее к жанру т.н. «серой пропаганды», сливающейся с «черным пиаром», чем к профессиональному журналистскому тексту.
6. Что касается взаимодействия редакции с гражданином или организацией, обратившимся в газету за реализацией права на ответ, то Коллегия с сожалением напоминает руководству газеты «Российская газета» выдержку из своего Решения № 68 от 27 мая 2011 г. «Коллегия находит профессионально недопустимой ситуацию, когда сторона корпоративного конфликта, определенно задетая негативной публикацией в конкретном СМИ и обратившаяся к редакции этого СМИ с просьбой о предоставлении «права на ответ», выводится за «зону доступа» к лицам, принимающим решение об удовлетворении подобной просьбы, а тем самым и за границы разумного, ожидаемого от качественной прессы диалога с заинтересованным и, тем более, задетым конкретной публикацией читателем».
Коллегия напоминает, что не только российскими, но и европейскими профессионально-этическими документами профессионально правильным, этически мотивированным признается исправление редакцией ситуации, когда доступ на полосу, т.е. к общественному мнению, получил ложный или искаженный (в терминологии Кодекса профессиональной этики российского журналиста) материал. Согласно Резолюции 1003 (1993) по журналистской этике (документ ПАСЕ), «по просьбе заинтересованного лица средство массовой информации должно исправить, автоматически и незамедлительно, и сопроводить необходимой информацией любое сообщение или мнение, распространенное этим СМИ, которое является неверным или ошибочным».
7. Повторяя позицию, зафиксированную в Решении № 68 от 27 мая 2011 г., Коллегия выражает сожаление фактом уклонения руководства редакции «Российской газеты» от участия в рассмотрении настоящего информационного спора. Уже не имея оснований полагать, что основанием уклонения является «недопонимание редакцией, приученной к разрешению возникающих споров в судах (…), роли и места в жизни современной российской прессы института саморегулирования» (п. 3.0 Решения № 68), Коллегия, вместе с тем, исходит из презумпции профессионального достоинства, из предположения о том, что сотрудникам редакции дорого доброе имя своей газеты, и что они стремятся сохранять доверие своих читателей. Сказанное позволяет Коллегия надеяться на то, что руководство редакции «Российская газета» найдет возможность обсудить публикацию, ставшую предметом информационного спора, и ознакомить своих сотрудников с текстом настоящего Решения.
8. Общественная коллегия предлагает редакции газеты «Российская газета» разместить полный текст данного решения на своём интернет-сайте.
9. Учитывая то обстоятельство, что редакция газеты «Российская газета» не подписала Соглашения с Общественной коллегией и не приняла на себя обязательства не искать разрешения спора в судебном или административном порядке, Коллегия освобождает заявителя от добровольно принятого им на себя морального обязательства не обращаться в суд или иные государственные органы за разрешением данного спора в судебном или ином правовом порядке.
10. Общественная коллегия просит:
редакции журналов «Журналист» и «Информационное право» - опубликовать состоявшееся решение Общественной коллегии;
Факультет журналистики МГУ им. М.В.Ломоносова, а также факультеты журналистики других вузов – обсудить состоявшееся решение Общественной коллегии со студентами, изучающими профессиональную этику;
Комиссию Общественной палаты Российской Федерации по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в средствах массовой информации – принять к сведению состоявшееся решение Общественной коллегии.
Настоящее решение принято консенсусом
Председательствующий,
Юрий Казаков
