РЕШЕНИЕ
«О жалобе НО НП «Центр Управления Деятельностью по Распространению Дианетики и Саентологии» на программу «Прямой эфир» (ГТК «Телеканал «Россия») в связи с выходом в эфир выпуска о саентологии (23.06.2011 г.)»
Москва, 07 февраля 2013 г. № 84
На 81-м заседании Общественной коллегии по жалобам на прессу ad hoc коллегия в составе председателя Палаты медиа-аудитории Юрия Казакова (председательствующий), членов Палаты медиа-сообщества Алксандра Копейки и Алексея Симонова, членов Палаты медиа-аудитории Сергея Есина, Григория Томчина, Евгения Гонтмахера рассмотрела жалобу НО НП «Центр Управления Деятельностью по Распространению Дианетики и Саентологии» на программу «Прямой эфир» (ГТК «Телеканал «Россия») в связи с выходом в эфир выпуска о саентологии (23.06.2011 г.).
Вопросы процедуры. Заявитель, НО НП «ЦУДРДиС», признал профессионально-этическую юрисдикцию Общественной коллегии и в связи с этим принял на себя письменное обязательство не продолжать данный информационный спор в судебном или административном порядке.
Дирекция ГТК «Телеканал «Россия» (филиал ФГУП «Всероссийская государственная телевизионная и радиовещательная компания») на уведомление Коллегии о принятии информационного спора к рассмотрению и на просьбу прокомментировать жалобу НО НП «ЦУДРДиС», а равно и на предложение принять участие в заседании Коллегии не ответила и своих представителей для участия в рассмотрении информационного спора не направила.
Позиция заявителя. Заявитель сообщил, что «23 июня 2011 года в ток-шоу «Прямой эфир» на телеканале «Канал «Россия 1» прошла передача о Саентологии, в которой эта религия подверглась необоснованной критике, была представлена негативно, в передаче использовались ложные и недостоверные сведения о Саентологии и ее основателе Л. Роне Хаббарде. Одним из аспектов, показывающих необъективность сюжета, является приглашение участников, подавляющее большинство которых имеют негативное отношение к религии Саентологии. Таким образом, весь ход передачи свелся к рассуждениям о недостатках Саентологии и в значительной степени - в приписывании их ей».
Сообщив Коллегии, что в России сегодня «официально существует в качестве юридического лица религиозное объединение “Саентологическая Церковь Москвы”» и что в регионах «в соответствии с законом № 125-ФЗ “О свободе совести и религиозных объединениях” создано и действует около 50 религиозных групп», заявитель отметил остроту проблемы «законной регистраци», уточнив, что верующие вынуждены в этой связи обращаться «в судебные инстанции, одной из которых стал Европейский Суд по правам человека».
Что касается предмета обращения в Коллегию, выпуска ток-шоу «Прямой эфир», посвященного саентологии, Заявитель подчеркнул, прежде всего, что изначально заданная «антисаентологическая» направленность этого выпуска была предопределена уже составом приглашенных к участию в программе. «…Большая часть участников ранее уже неоднократно высказывалась уничижительно о Саентологии. Так, на передаче участвовали бывшие саентологи Д. Армстронг, и А. Кондрашов, «сектовед» А. Дворкин, профессор психиатрии Ф. Кондратьев, бывший руководитель реабилитационной программы Нарконон В. Иванов, руководитель молодежного движения, пикетировавшего Саентологическую церковь, А. Мищенко. Священник, написавший две антисаентологические книги».
Заявитель представил Коллегии полный текст записи ток-шоу (аудиофайл) и видеозапись выпуска, увидевшего эфир. По утверждению Заявителя, редактирование записанного сюжета (и в частности, эпизод, связанный с выступлением г-жи Н.Н. Трибунской) позволяет делать вывод о монтаже манипулятивного характера; «авторы программы предъявили «необъективный, предвзятый подход, имеющий целью дискредитацию людей и организаций по религиозному признаку».
Заявитель предъявил подтверждения тезису о том, как неверное или неточное цитирование ведущим основоположника саентологии Р. Хаббарда изменяло не просто смысл, но знак его высказываний, и привел примеры ложных на его взгляд, представлений о саентологии целого ряда приглашенных к обсуждению борцов с ней (А. Дворкин, В. Иванов, М. Мищенко и др.), которые прошли в эфир как экспертные и уже поэтому достоверные сведения: не встретив возражения отсутствовавшей в студии «другой стороны» и не проверяясь на точность цитат и основательность сказанного.
Три прямых, без пересказа, фрагмента обращения в Коллегию:
«Программа, о которой идет речь, не была создана с целью представления объективной информации и фактов. Факты были намеренно искажены авторами для нанесения ущерба имиджу Саентологии как религии, ее последователям в России и за рубежом. Это, в действительности, не что иное, как разжигание религиозной нетерпимости и вражды. (…) Передача “Прямой эфир”, показанная телеканалом «Россия 1», противоречит статье 29 Конституции РФ: “Не допускается пропаганда или агитация, возбуждающая социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду...”»
«Конечно, мы можем понять, что в рамках ток-шоу довольно сложно представить доказательства, но это проверка достоверности сообщаемой информации как раз и является обязанностью производителя программы и организации, которая выпускает такой сюжет в эфир. Такой подход в подготовке и выпуску в эфир телепередачи в освещении Саентологии противоречит Хартии телерадиовещателей 1999 года, подписанную руководством ВГТРК. В частности положение “Недопустима организация информационных кампаний по целенаправленной дискредитации граждан и организаций в коньюнктурных целях”».
«Письма с предупреждением о возможной необъективности направлялись руководителям телеканала «Россия 1», в чьей сетке вещания идет передача «Прямой эфир». Последнее письмо от 07-07-2011, было отослано уже после выхода в эфир телепередачи «Прямой эфир» и содержало предложение о размещении ответа церкви Саентологии на некоторые не соответствующие действительности утверждения из передачи. Только на это письмо был получен ответ, в котором было сказано что представители ВГТРК не нашли оснований для размещения ответа церкви Саентологии».
Позиция ГТК «Телеканал «Россия» по данной жалобе до сведения Коллегии доведена не была.
Обстоятельства, установленные в ходе заседания Коллегии.
Коллегия ознакомилась с текстом «мнения эксперта» (д. филос. н. проф. С.К. Шайхитдиновой).
Коллегия просмотрела в присутствии представителей Заявителя, ключевые фрагменты выпуска программы «Прямой эфир» от 23.06.2011 г. и сравнила видеотекст с письменным текстом передачи, предоставленным ей заявителем.
Коллегия уточнила у представителей Заявителя сказанное в жалобе о письмах, направлявшихся в адрес ГТК «Россия» (в том числе, в период предшествовавший выходу выпуска программы от 23.06.2011г. в эфир) и запросила электронные копии текстов этих писем, а также электронную версию текста упомянутого в заседании Постановления Европейского Суда по правам человека от 05 апреля 2007 г.
Коллегия получила ответ на вопрос о том, каким образом к Заявителю попала предоставленная ей полная версия записи выпуска программы. (По словам представителей Заявителя, запись была получена от одного из участников передачи, записавшего происходившее в студии. По предположению представителей Заявителя, этот участник не получил доступа к микрофону в студии для представления иной, чем заданная, фактически единая – при некоторых частных разногласиях между участниками, - точки зрения.)
Члены Коллегии получили возможность сравнить одну из ключевых цитат «из Рона Хаббарда», озвученную ведущим, М. Зеленским, с опубликованным текстом той самой лекции Р. Хаббарда 1952 года, на которую ссылался ведущий.
Отвечая на вопрос, каким образом Заявитель, некоммерческая организация НП ЦУДРДиС, связана с Саентологической церковью, представитель Заявителя заявил: НО НП ЦУДРДиС не ведет самостоятельной религиозной деятельности, её задача – упорядочить деятельность зарегистрированной церкви, снабдить её необходимой информацией.
Уточняя вопрос с регистрацией, представитель Заявителя разъяснил, что Саентологическая церковь в России появилась и была зарегистрирована в 1994 г. И что при этом ей до сих пор не удалось перерегистрироваться, т.е. выполнить соответствующего требования ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» (1997). Затруднения, связанные с перерегистрацией, являются предметом обращения в суды, включая Европейский суд по правам человека.
Отвечая на вопросы членов Коллегии, связанные с выпуском «Прямого эфира» от 23.06. 2011 г., представители Заявителя уточнили, что Р. Хаббард, в отличие от сказанного в выпуске, никогда не приезжал в СССР; что численность относящих себя к Саентологической церкви в России не может быть названа, потому что неизвестна доподлинно (в Москве их, предположительно, несколько тысяч человек), и что, насколько об этом могут судить представители Заявителя, никакого особого «отклика» у людей, относящих себя к Саентологической церкви, выпуск программы от 23.06. 2011 г. не вызвал. По предположению Ю.Л. Ершова, связано это с тем, что саентологи – «люди не то, чтобы не очень общительные, но не любящие жаловаться».
Коллегия приняла к сведению тот факт, что «саентологический» выпуск программы «Прямой эфир» был записан 19 мая, а в эфир вышел 23 июня 2011 г., т.е. что «прямым эфиром» (ни в каком смысле или понимании) этот выпуск на самом деле не являлся.
С учетом всего изложенного выше Общественная коллегия приняла следующее
РЕШЕНИЕ
1. Коллегия отдаёт себе отчет в том, что, принимая к рассмотрению жалобу НО НП «ЦУДРДиС», она рискует оказаться втянутой в пространство жёсткого противостояния, связанного с сущностью саентологии, с вопросами о том, является ли саентология религией и может ли считаться церковью, а равно и с вопросом об отношении к саентологии, но также и к самой Коллегии, не уклонившейся от конкретного информационного спора.
1.1. Предупреждая любые попытки истолковать рассмотрение данной жалобы как проявление определенной позиции в указанном противостоянии, Коллегия подчеркивает, что ни само саентологическое учение, ни отношение к нему не составляли предмета внимания и интереса членов ad hoc коллегии, принимавших участие в выработке настоящего решения.
1.2. Коллегия разъясняет, что рассмотрение жалобы юридического лица, НО НП «ЦУДРДиС», на конкретный выпуск известной телевизионной программы соответствует п.4.1 Устава Общественной коллегии по жалобам на прессу, согласно которому к компетенции Коллегии относится рассмотрение информационных споров «нравственно-этического характера, возникающих в сфере массовой информации, в том числе, дел о нарушениях принципов и норм профессиональной журналистской этики», а также рассмотрение информационных споров, «затрагивающих права человека в сфере массовой информации».
2. Коллегия заявляет, что принимает к сведению положения и выводы, содержащиеся в документе «Мнение эксперта» (эксперт Коллегии – д.филос.н. проф. С.К. Шайхитдинова), но при этом определенно не разделяет предложенного автором «мнения» подхода к специфике программы (ток-шоу) как к фактору самостоятельному и достаточному для отрицательного ответа на вопрос:
«присутствует ли в представленном материале нарушение норм профессиональной этики и правил поведения журналиста»?
Соглашаясь с экспертом в том, что «ток-шоу представляет собой динамичный эмоциональный разговор (полемику) участников, выстроенный по определенному драматургическому сценарию (с постепенным нарастанием и кульминацией», Коллегия, однако, не поддерживает основные позиции (суждения и выводы) эксперта. Говоря предметно:
- Коллегия не считает, что особенности ток-шоу, выделяемые экспертом как ключевые, исключают «возможность применения к данной программе критериев качества информации, используемых по отношению к форматам журналистики», и
- Коллегия не соглашается ни с утверждением о том, что «ведущий ток-шоу Михаил Зеленский, хотя его образ и манера поведения соответствует массовому стереотипу представлений о журналистах, таковым не является», ни с основным аргументом приведенным в обоснование этой позиции. (Основной задачей ведущего является «обеспечение соответствия хода передачи сценарной концепции».)
2.1. Обосновывая своё несогласие с позицией эксперта, Коллегия обращается к позициям системного подхода, выработанного ею (в процессе подготовки решения № 83 «О жалобе Совета Прессы Республики Молдова на программу «Пусть говорят» и её ведущего Андрея Малахова в связи с выходом в эфир выпуска «Проси прощения!» от 24.09.2012 г.») по отношению именно к телевизионным передачам в жанре ток-шоу. «Представляя собой телевизионный продукт-композит, эта программа, при всей её специфичности, имеет основание быть отнесенной к журналистским, поскольку, во-первых, ориентирована на обсуждение и оценку событий и ситуаций из современной жизни. Во-вторых, активно использует средства из арсенала журналистики, избегая художественного вымысла. И, в-третьих, воспринимается образцом именно телевизионной журналистики основной частью зрителей, обсуждающих и комментирующих в интернете её конкретные выпуски».
В том же решении (№ 83) Коллегия сделала и основной вывод о принадлежности именно к журналистской профессии ведущего ток-шоу: ««Любой человек, выступающий на телевидении в роли ведущего программы профессионально, т.е. подписывающий соответствующий контракт со СМИ, становится телевизионным журналистом».
3. Коллегия сожалеет, что представители программы «Прямой эфир», а равно и представители ГТК «Телеканал «Россия», проигнорировали адресованное им приглашение принять участие в подготовке информационного спора к рассмотрению и не были представлены на заседании.
Такая позиция адресата жалобы исключила возможность получить в ходе заседания ответы на конкретные вопросы, имевшиеся у Коллегии и нуждавшиеся в квалифицированном прояснении. Речь идет, в том числе, и о не полученном Коллегией ответе на вопрос о том, полагает ли руководство ГТК «Телеканал Россия» подпись Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании (ВГТРК) под текстом Хартии телерадиовещателей
(Хартия ТРВ, 1999 г.) сохраняющей силу, во-первых, и, во-вторых, распространяющейся на ГТК «Телеканал Россия» и на программу «Прямой эфир».
3.1. Коллегия напоминает, что базовый для журналистской профессии раздел «Достоверность информации» Хартии ТРВ, «добровольное и неукоснительное» следование положениям которой в своей профессиональной деятельности признавалась ключевым самообязательством вещателей, подписавших Хартию, состоит из следующих четырёх положениями:
«Проведение четких различий между сообщениями о фактах, комментариями и предположениями во избежание их отождествления.
Незамедлительное исправление допущенных в сообщениях ошибок и неточностей в такой форме, чтобы телезрители и радиослушатели имели полную возможность его заметить.
Во всех случаях критика и ответ на критику должны быть переданы во взаимосочетании и в одинаковой форме.
Публиковать информацию, полученную только из надежных источников. В случае возникновения сомнений в её достоверности делать необходимые оговорки».
4. Коллегия считает установленным (по записи выпуска) то обстоятельство, что ни один из участников «Прямого эфира» от 23 июня не представлял точку зрения субъекта (саентологии), на протяжении всего эфирного времени подвергавшегося критике. Т.е. что ни о какой попытке представить «критику и ответ на критику» «во взаимосочетании и в одинаковой форме» речь в данном случае просто не шла. Притом, что некоторые участники программы вступали в споры друг с другом, все они представляли «сторону критики», т.е. выступали оппонентами или даже противниками саентологии и саентологов.
4.1. Коллегия уточняет, что отсутствие представителей программы «Прямой эфир» и ГТК «Телеканал «Россия» на заседании не позволило получить ответа самого адресата жалобы на вопрос о том, с чем именно была связана указанная ситуация: с тем ли, что лица и организации, представляющие точку зрения саентологов, не получили приглашения в студию; с тем ли, что, находясь в студии, они не получили слова; с тем ли, что их точка зрения, просто не увидела эфира?
4.2. Коллегия разъясняет, что применение профессионального правила «дай слово критикуемой стороне» является признаком честной журналистики. Телевизионный продукт, создаваемый с помощью иного подхода, должен либо понятным для телезрителя образом отделяться от журналистского, соответственно маркируясь создателями («пропаганда», «агитация», т.н. «чёрный пиар»), либо признаваться нарушением профессиональной этики журналиста и медиаэтики.
4.3. Коллегия обращает внимание на сказанное проф. С.К. Шайхитдиновой о преломлении в тексте выпуска программы «Прямой эфир» от 23.06.2011 г. двух принципов, выделенных ею в качестве ключевых. Подход и взгляд эксперта: «Принцип правдивости по отношению к данному формату проявляет себя в документальности настроений, которые демонстрирует группа участников шоу по отношению к саентологической Церкви: негативный опыт контакта с данной организацией, ее неприятие среди определенного ряда российских граждан действительно существует и они в праве об этом заявить. Принцип объективности, который, казалось бы, нарушается очевидной тенденциозностью подачи материала в рамках отдельной передачи, выдерживается в масштабах более широких границ публичного пространства. Дело в том, что физические лица, интересы которых представлены в данном ток-шоу, в любом случае имеют несравнимо более ограниченные возможности репрезентации своих проблем и нужд, чем любая организация. Подобного рода передачи (…) частично восполняют отсутствие у граждан как индивидов корпоративного ресурса, который имеется у организаций, представляющих себя в публичном пространстве через тиражные издания, рекламные кампании, проповеди и другие институциональные формы выхода на массовую аудиторию».
Коллегия безоговорочно соглашается с экспертом в том, что указанный выпуск программы отражает как настроения конкретных участников передачи, так и «неприятие» саентологии и саентологического частью российских граждан. Предпочитая, однако, апеллировать к классической версии прочтения второго из названных экспертом принципов (действенностью «принципа справедливости» обеспечивается важнейшая для профессии беспристрастность журналиста), Коллегия обращает внимание на следующие обстоятельства, существенные для понимания особенностей рассматриваемого информационного спора.
Первое. Предположив, что физические лица, «интересы которых представлены в данном ток-шоу, в любом случае имеют несравнимо более ограниченные возможности репрезентации своих проблем и нужд, чем любая организация (…)», эксперт, надо полагать, имела в виду «лица» скорее гипотетические, чем реально предъявленные программой. Как показывает анализ текста выпуска под углом, заданным экспертом, большинство участников передачи, выражавших отношение к саентологии и саентологам, представляли мнение скорее организаций и ассоциаций, чем личную, отделённую от «корпоративного» субъекта точку зрения.
Второе. Коллегия исходит из того, что саентология и представляющие её в России организации (и, прежде всего, «Саентологическая церковь Москвы», и по сей день не получившая возможности пройти – с августа 1998 г., когда был подан соответствующий документ, - процедуру перерегистрации, связанную с введением в Российской Федерации закона «О свободе совести и религиозных объединениях») не находятся в состоянии равного или даже схожего с другими организациями и ассоциациями доступа к телевизионному эфиру.
Связывая это обстоятельство, в том числе, и с фактом не пройденной перерегистрации, Коллегия информирует всех, кто заинтересован в добросовестном рассмотрении ею данной жалобы, что в Постановлении по делу «Саентологическая церковь г. Москвы против России», принятом Первой секцией Европейского суда по правам человека (5 апреля 2007 г.), содержится следующий вывод (п.96): «причины, приведенные национальными властями в обоснование отказа в перерегистрации заявителя, не были основаны на законе».
В разделе «Оценка суда» (параграф «Общие принципы») указанного Постановления Европейский суд, рассматривая свободу мысли, совести и религии одной из основ демократического общества, напоминает: «в своем религиозном измерении эта свобода является одним из тех жизненно важных элементов, которые определяют личность верующих и их мировоззрения, но она также является ценным достоянием атеистов, агностиков, скептиков и безразличных. От нее зависит тот плюрализм, присущий демократическому обществу, который был завоеван дорогой ценой на протяжении столетий» (п. 71).
Напрямую за этой констатацией идет вывод Суда (п. 72), на который Коллегия обращает внимание всех тех, в том числе, кому пришлось или придется иметь дело с вопросом о легитимности объединений, представляющих религиозные убеждения: «Хотя религиозная свобода является в первую очередь вопросом личной совести, она также подразумевает, среди прочего, свободу “выражать [свои] религиозные чувства” лично или сообща с другими, публично либо в кругу соверующих. Поскольку религиозные общины традиционно существуют в форме организованных структур, статью 9 следует толковать в свете статьи 11 Конвенции, которая защищает жизнь объединений от неоправданного вмешательства со стороны государства. С этой точки зрения право верующих на свободу религии, которое подразумевает право на проявление религиозных убеждений совместно с другими, включает в себя и ожидание того, что верующие смогут свободно объединяться без произвольного вмешательства со стороны государства. На самом деле, автономное существование религиозных общин является неотъемлемой частью плюрализма в демократическом обществе, а посему этот вопрос составляет сердцевину той защиты, которая предусмотрена статьей 9. Выявленная прецедентной практикой Суда обязанность государств по соблюдению нейтралитета и беспристрастности [по отношению к различным вероисповеданиям и их объединениям] несовместима с осуществлением государствами каких-либо полномочий по оценке легитимности религиозных убеждений».
Третье. Не распространяя на производителя телевизионного продукта, да еще и заведомо дискуссионного по характеру, требования соблюдать «нейтральность», Коллегия полагает, тем не менее, что адресат жалобы совершил серьезную профессиональную ошибку, уклонившись от представления в эфире «другой точки зрения» на поставленный самой программой и ключевой для её участников вопрос об угрозе саентологии для России и её граждан.
При таком подходе принцип правдивости, о котором говорила эксперт, лишился опоры на представление позиции, хотя бы отчасти компенсирующей заведомо обличительный уклон программы. И в итоге оказался по факту вытесненным с дискуссионной площадки «массой» носителей подхода безальтернативного и при этом именно диффамационного.
Принцип справедливости, призванный обеспечить должную, ожидаемую беспристрастность как основу для обсуждения проблемы, представляющей несомненный общественный интерес (в данном случае - проблемы религиозной свободы и её возможных ограничений), оказался не потеснён, но замещен той самой «тенденциозностью подачи материала в рамках отдельной передачи» (оценка эксперта), которая позволяет говорить о небрежном обращении с категорией «общественный интерес» и о пропагандистском характере как выпуска в целом, так и вклада ее ведущего.
5. Коллегия подчеркивает, что ведущий программы, как и всякий журналист, имеет право на выражение личного мнения. И что его свобода – как свобода профессионального журналиста, - предполагает возможность обращения, в том числе, «к некоторой доли преувеличения и даже провокации», как констатировалось в одном из решений Европейского суда по правам человека, принятом в том самом 1997 году, когда в России вступил в силу Федеральный Закон «О свободе совести и религиозных объединениях».
5.1. Защищая право журналиста на мнение, коллегия, однако, вынуждена разделить обращение к «некоторой дозе преувеличения» - и вывод в эфир непроверенных цитат: в том числе, искажающих сказанное тем, чье высказывание журналист, как предполагается, профессионально добросовестно воспроизводит.
Проведя непосредственно по ходу заседания сравнение двух текстов, Коллегия соглашается с заявителем в том, что Михаил Зеленский, приписав Рону Хаббарду высказывание «Мы открыли ряд новых способов превращать людей в рабов», грубо исказил смысл сказанного Р. Хаббардом: «Эта вселенная с давних пор искала новые способы порабощения. Что ж, у нас здесь есть новые способы порабощения. Давайте проследим, чтобы никого не сделали рабом».
Коллегия обращает особое внимание на то, что это грубо искаженное высказывание Р. Хаббарда оказалось включенным в электронную заставку выпуска, став т.о. «документом», бесконтрольно тиражируемым в Интернете.
5.2. Коллегия не имела возможности проверить утверждение Заявителя о том, что ведущий, сославшись в комментарии на «слова старика Хаббарда, который любил говаривать, что лучший путь заработать миллион долларов - основать собственную религию» (непосредственно за этой ссылкой в выпуске последовал совет ведущего аудитории: «Не попадайтесь на эту удочку!»), также вывел в эфир недостоверную информацию. Никак не комментируя по указанной причине ситуацию, но соглашаясь с тем, что ссылка и комментарий к ней имели явно не нейтральный характер, Коллегия полагает полезным воспроизвести здесь ту часть обращения Заявителя, которая представляет собой разъяснение сути ошибки, допущенной ведущим. «Ничего подобного Л. Рон Хаббард не говорил. Данный слух был давно развенчан. Более того, Сэм Московиц, председатель собрания писателей Восточной Ассоциации научной фантастики 1948 года, на котором якобы Хаббард и сказал упомянутую фразу про «миллион долларов», предоставил копию протокола того собрания, из которого ясно видно, что Л. Рон Хаббард ничего подобного не говорил. Кроме того, существует и судебное решение Мюнхенского суда, осудившего использование этого слуха».
5.3. Принимая ссылку Заявителя на ст. 49 Закона РФ о СМИ, обязывающую журналиста проверять достоверность сообщаемой им информации, Коллегия уточняет, что распространением именно достоверной информации, если говорить о профессиональной этике журналиста, в первую очередь обеспечивается то «уважение правды и права общества знать правду», которое признаётся Декларацией принципов поведения журналиста (базовый документ Международной федерации журналистов) «первоочередным долгом журналиста».
Допуская, что выпускник журфака МГУ Михаил Зеленский может являться членом Союза журналистов России, Коллегия напоминает, что п.3 Кодекса профессиональной этики российского журналиста содержит прямую отсылку к понятию достоверности информации: «Журналист отвечает собственным именем и репутацией за достоверность всякого сообщения и справедливость всякого суждения, распространённых за его подписью, под его псевдонимом или анонимно, но с его ведома и согласия».
Что касается телевизионного продукта, выпуска программы «Прямой эфир», то на него целиком и полностью (в силу подписи ВГТРК под Хартией телерадивещателей) распространяется, по мнению Коллегии, раздел «Достоверность информации» данного документа. (См. п 3.1 настоящего решения.)
6. По причине уклонения адресата жалобу от рассмотрения информационного спора Коллегия не смогла получить из первых рук необходимые сведения по технологии подготовки к эфиру выпуска программы «Прямой эфир» от 23.06. 2012 г., в частности, по логике редакторской работы с текстом, записанным, как выяснилось, 19.05. 2011 г. Восполняя этот пробел, Коллегия провела сравнение аудиозаписи, сделанной непосредственно в студии (представлена Заявителем), с текстом передачи, вышедшей в эфир, определенно установив, что первоначальный текст подвергался квалифицированной обработке.
Определенные изъятия из студийной записи (по крайней мере, в той конкретной части выпуска, где о беде свой семьи рассказывает Н.Н. Трибунская которая «считает что саентология лишила её дочери»; редакционный титр) можно было бы принять за нормальное доведение текста выпуска до размера, задаваемого эфирным временем, когда бы не смысловой, существенный характер, как минимум, некоторой части обнаруживаемых потерь.
Коллегия уточняет, что именно в той части записи, которая не вошла в выпуск, г-жа Трибунская говорила о некой «пирамиде Гринлайн» (или «Гринлайт»), с посещения которой начались отклонения в поведении её дочери. Представители Заявителя не смог ответить на вопросы, что это за пирамида, и что означает «Гринлайн» (или «Гринлайт»), но заверили Коллегию, что к саентологии это словосочетание отношения не имеет.
Точно также в «сокращенной», не попавшей в московский эфир части текста передачи, следом за демонстрацией «свидетелем» некой рукописи (86 страниц, найденных, как было сказано, «в столе у дочери»; на экране - плохо прочитываемая титульная надпись: «Анализ ума»; сама Н. Трибунская при этом говорит: «Хабард, сиентология») следует прямое продолжение сказанного ею: «Вот, находим книги: колдовство, магия, шаманство».
Оказалось ли это продолжение вырезанным именно потому, что обнаружило очевидную ненадежность свидетельства и свидетеля? К сожалению, у Коллегии не было возможности задать и этот серьёзный вопрос производителям программы.
6.2. Коллегия не ставит под сомнение право создающих программу в жанре ток-шоу приглашать на свидетельское место людей эмоциональных, способных обеспечивать «историями из жизни», в том числе, определённо драматическими, должный настрой экспертов и аудитории, поднимать градус интереса, сочувствия или беспокойства публики до нужного уровня, достижения ожидаемого эффекта.
Коллегия, однако, не считает профессионально оправданной и отвечающей интересам граждан, общества, конкретной семьи, в том числе, ситуацию, при которой к публичному свидетельству о бедах своих и своих близких приглашается человек, очевидно находящийся в ситуации горя и шока. Коллегия напоминает, что к «действиям, несовместимым с нормами цивилизованной журналистики», Хартией телерадиовещателей относится «злоупотребление доверием собеседника, а также его особым эмоциональным состоянием, не позволяющим адекватно оценивать последствия высказываний».
6.2.1 Коллегия обращает внимание на то, что запредельно эмоциональный, сбивчивый рассказ женщины, свидетельствующей о семейной драме, о дочери, сначала начавшей называть родителей «папуля» и «мамуля» («странные какие-то слова»), а затем дошедшей до того, чтобы судится с ними («она нас судит, нас судят за то, что мы её как бы там убивали»), остается фактически безадресным до наводящей реплики-вопроса А. Дворкина: «Вы имеете в виду саентологию?». Этот вопрос, прерывающий монолог сразу за утверждением: «Дочь нашу уничтожили полностью!», вызывает спонтанную подтверждающую реплику свидетеля («да, да»), - с незамедлительным переходом к продолжению повествования о неких событиях, очевидно не понятных самой Н.Н. Трибунской (несмотря на постоянную отсылку к «нашим службам безопасности»): связанных с состоянием дочери, с возможным насилием над ней, с утратой её семьёй квартиры в г. Видном.
Показательно, что никаких аргументов в пользу того, что саентологи к этой истории имеют хоть какое-то отношение, не приводится; никаких обвинений в их адрес не выдвигается; действительно драматический «случай из жизни» в выпуске не проясняется, не исследуется, остаётся, по сути, вне поля интереса аудитории и ведущего, изначально рассматриваясь, по сути, живым штрихом, иллюстрацией к тезисам, озвучиваемым приглашенными экспертами.
Последнее обстоятельство даёт основание предполагать, что аудитория, а затем и телезритель получили в данном случае опыт «инструментального», «объектного», манипулятивного обращения с конкретной бедой и с её носителем. Т.е. с подходом, активно используемым в «информационных войнах» (человек в них всегда рассматривается средством для достижения целей), но категорически запретным для журналиста и журналистики.
7. Коллегия исходит из того, что и у ведущего, и у производителя телевизионного продукта, именуемого «выпуск программы “Прямой эфир” от 23.06.2012», было более, чем достаточно времени для того, чтобы проверить достоверность таких заведомо одиозных, провокационных по сути и смыслу высказываний, как утверждения А. Дворкина («Ну, Хаббард сказал в том числе…, директива Хаббарда, что, в том числе, уничтожать физически и это считается священным писанием Саентологии, как любое слово Хаббарда») или В. Иванова («В уставе церкви прописано прямым слогом полное противостояние нашей конституции и законам российской федерации»).
Не имея возможности надёжно установить: что именно помешало провести проверку этих «сведений» за месяц, прошедший между записью выпуска и его выходом к телезрителю, Коллегия полагает справедливым разграничить сферы ответственности «экспертов» и программы «Прямой эфир».
Коллегия считает, что моральную ответственность за сказанное на камеру (юридическая ответственность Коллегией не обсуждается) должны нести сами авторы высказываний, определенно, доказательно дезавуированных заявителем. И что профессионально-моральная ответственность за вывод такой информации в общенациональный эфир, т.е. ответственность за распространение дезинформации, ложится на программу и её ведущего.
Напоминая о том, что Хартия телерадиовещателей содержит простейший «рецепт» убережения гражданина, пользователя электронного СМИ, от введения в заблуждения информацией, достоверность которой журналисту не удаётся установить с необходимой степенью надёжности («в случае возникновения сомнения» в достоверности информации - «делать необходимые оговорки»), Коллегия подчеркивает: даже и такой, минимально достаточный предохранитель телезрителя от дезинформации программой и её ведущим поставлен не был.
8. Коллегия обращает особое внимание на пункт Хартии телерадиовещателей, предписывающий «незамедлительное исправление допущенных в сообщениях ошибок и неточностей в такой форме, чтобы телезрители и радиослушатели имели полную возможность его заметить».
Говоря об особенностях рассматриваемого информационного спора, Коллегия признаёт, что впервые имеет дело с ситуацией, когда высокого представителя вещателя, руководителя ГТК «Телеканал Россия», заинтересованная сторона – Религиозное Объединение «Саентологическая церковь Москвы» - попросила о проверке достоверности информации, адресованной массовому телезрителю, за месяц до публикации выпуска от 23.06.2011 г. Сама просьба была связана с тем, что в передаче, которая к тому времени уже была записана (автор письма уведомлял адресата, что его организации это «стало известно»), принимал участие Джеральд Армстронг: известный готовностью предоставлять «обвинительные и оскорбительные сведения» о Церкви Саентологии и буквально в канун записи заявивший о том, что он «приехал в Россию, чтобы помочь помешать распространению сайентологии в нашей стране». (Определения и цитата - из текста письма, датированного 23 мая 2011 г.)
Коллегия считает полезным привести конкретную выдержку из письма на имя А.А. Златопольского: «…просим Вас как руководителя уважаемого и достойного телеканала сделать распоряжение провести проверку всех сведений о Церкви Саентологии, которые данное лицо сообщает и которые предполагается сообщить в эфир на многомиллионную аудиторию. Это позволит избежать распространения ложных и клеветнических обвинений данного лица и которые совсем не новы и не выдерживают никакой объективной критики».
Коллегия полагает, что просьба, адресованная высокому телевизионному чиновнику, должна была или, как минимум, могла рассматриваться достаточным основанием для действительно серьезной проверки на достоверность информации, собиравшейся или уже собранной на тот момент в выпуск программы «Прямой эфир».
Коллегия считает, далее, что дирекция ГТК «Телеканал Россия», поставленная теперь уже Председателем Правления НП ЦУДРДиС в известность о грубых ошибках в только что вышедшем в эфир выпуске «Прямого эфира» (начало текста письма: «23 июня 2011 г. по телеканалу Россия 1 транслировалось телевизионное ток-шоу «Прямой эфир» о саентологии») имела и повод, и основания, и возможность хотя бы задним числом проявить деятельное, демонстративное уважение к закону - и подтвердить приверженность нормам и правилам медиэтики.
Закон РФ «О СМИ», напоминает Коллегия, предусматривает возможность ответа через СМИ граждан и организаций, «в отношении которых в средстве массовой информации распространены сведения, не соответствующие действительности либо ущемляющие права и законные интересы граждан» (ст. 46, «Право на ответ»). Г-жа Н.С. Дворядкина, Председатель Правления НП ЦУДРДиС, как раз и просила о публикации текста ответа размером чуть более половины страницы. Позиция Хартии ТРВ, направленная на скорейшее исправление ошибки, приведена в начале настоящего пункта решения.
Коллегия выражает сожаление, что руководство ГТК «Телеканал Россия» не использовало шанса хотя бы задним числом проявить профессиональную ответственность, уважение к собственным зрителям и к их праву быть, как минимум, не введенными в заблуждение всерьез и надолго.
Коллегия обращает внимание на то, что заместитель директора И.М. Иванов, отвечая Н.С. Дворядкиной (её письмо содержало конкретный перечень ошибок, прошедших в эфир; сказанное служило обоснованием запроса права на ответ), уведомляет адресата о том, что «ГТК «Телеканал Россия» в своей деятельности строго руководствуется требованиями законодательства РФ, в том числе Закона РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-I «О средствах массовой информации» (…), в связи с чем все материалы, которые могут быть размещены в эфире, соответствуют действительности и не содержат сведений, способных причинить вред правам и законным интересам граждан».
Оставляя смысл и характер этого ответа на совести конкретного члена руководства ГТК «Телеканал Россия», Коллегия выражает убеждение, что предъявленный таким ответом подход к пониманию смысла ст. 46 Закона РФ «О средствах массовой информации», безусловно, противоречит и букве, и, что важно, духу закона, содержащего, в том числе, прямой запрет на использование права журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан», в том числе, по признакам «отношения к религии». (Ст. 51. Недопустимость злоупотребления правами журналиста».)
9. Коллегия отмечает, что совокупность обстоятельств, определенным образом характеризующих позицию ГТК «Телеканал Россия» в настоящем информационном споре (серьезность профессиональных ошибок, допущенных в выпуске; отсутствие должной реакции на мотивированную просьбу представителя аудитории проверить достоверность информации, уже собранной в выпуск, но еще не увидевшей эфира; явная недобросовестность оснований отказа гражданину и организации, задетым публикацией, в праве на ответ; уклонение от участия в рассмотрения жалобы национальным органом само- и сорегулирования) вызывает серьезное сомнение в готовности и способности ГТК «Телеканал Россия» «добровольно и неукоснительно» следовать конкретной версии профессионального стандарта, выработанного и принятого российским телевизионным сообществом, отвечать или хотя бы стремиться отвечать представлениям о честной и ответственной журналистике.
Коллегия не исключает, что проблема в данном случае не в персоналиях, а в установках, в том числе, в редакционной политике вещателя, предполагаемого государственным. Но это - область определенно не относящаяся к компетенции органа само- и сорегулирования.
10. Общественная коллегия просит:
редакции журналов «Журналист» и «Информационное право» - опубликовать состоявшееся решение Общественной коллегии;
Факультет журналистики МГУ им. М.В.Ломоносова, а также факультеты журналистики других вузов – обсудить состоявшееся решение Общественной коллегии со студентами, изучающими профессиональную этику.
Настоящее решение принято консенсусом.
Председательствующий,
Ю.В. Казаков
В соответствии с пунктом 7.4. Устава Общественной коллегии состоявшееся решение обнародовано 4 марта 2013 года на сайте www.presscouncil.ru .
