РЕШЕНИЕ
«О жалобе гражданина А.А. Плескачёва на публикацию материалов
«Студенты сдавали зачет под столом физкультурника» (24 июля 2007 г.) и «Вместо боевого искусства сенсей освоит тюремное ремесло» (12 августа 2008 г.) редакцией газеты «Московский комсомолец»
Москва, 9 ноября 2010 г. № 59
На 57-м заседании Общественной коллегии по жалобам на прессу ad hoc коллегия в составе председателя Палаты медиа-аудитории Юрия Казакова (председательствующий), членов Палаты медиа-сообщества Леонида Никитинского, Андрея Рихтера, членов Палаты медиа-аудитории Сергея Есина, Ольги Кучкиной, Виктора Монахова, Александра Шершукова рассмотрела жалобу А.А. Плескачёва на публикацию материалов «Студенты сдавали зачет под столом физкультурника» (24.07.2007) и «Вместо боевого искусства сенсей освоит тюремное ремесло» (12.08.2008) редакцией газеты «Московский комсомолец».
Вопросы процедуры. Заявитель А.А. Плескачёв подписал Соглашение о признании профессионально-этической юрисдикции Общественной коллегии по жалобам на прессу и письменно подтвердил, что не намерен продолжать данный информационный спор в судебном порядке.
Рассматривая жалобу А.А. Плескачёва, ad hoc коллегия исходила из того, что Соглашение о признании профессионально-моральной юрисдикции Общественной коллегии, подписанное ранее главным редактором газеты «Московский комсомолец», членом Общественной коллегии по жалобам на прессу П.Н. Гусевым, назад этой редакцией не отзывалось.
По предложению сопредседателя Общественной коллегии Ю.В. Казакова данный информационный спор был изучен членом Общественной коллегии к.ю.н. В.Н. Монаховым. Мнение эксперта Монахова было представлено на заседании аналитическим докладом и размещено на сайте Общественной коллегии.
Позиция заявителя. В своем обращении в Общественную коллегию заявитель сообщил, что 24 июля 2007 года в рубрике «Срочно в номер!» под заголовком «Студенты сдавали зачеты под столом физкультурника» редакцией газеты «Московский комсомолец» была опубликована следующая информация: «Преподавателя физкультуры Московской государственной академии тонкой химической технологии, заставлявшего студентов сдавать нормативы в своем кабинете в виде… мзды, задержали на днях с поличным сотрудники милиции. Как сообщили “МК” в правоохранительных органах, о мздоимце в отдел по борьбе с экономическими преступлениями УВД по Западному округу столицы пожаловались родители студентов. Они-то и рассказали, что в МИТХТ процветает взяточничество. По их словам, старший преподаватель кафедры физического воспитания требует у будущих химиков по 3000 рублей за зачет. Чтобы проверить эту информацию, оперативники выдали двум первокурсникам меченые купюры и сопроводили их на зачет по физкультуре. Как ни странно, испытание проходило прямо на кафедре, за дверью небольшого кабинета. Студенты вышли оттуда буквально через 3 минуты. В их зачетках уже стояли соответствующие оценки и подпись 59-летнего старшего преподавателя Александра Плескачёва. Оперативники вошли в кабинет и обнаружили на столе у физкультурника меченые купюры. Сначала Плескачёв пытался как-то объяснить происхождение денег. Он заявил, что воспитанники заплатили эти 6 тыс. руб. за ведение спортивной секции. Правда, потом он сказал, что проводил частные занятия. Столь быструю сдачу нормативов старший преподаватель объяснил довольно пространно: “Ну, они отжались на полу прямо перед столом, выполнили положенный минимум и получили зачет”. Оперативники опросили других студентов вуза, и стало ясно, что взятки на кафедре физического воспитания у них брали регулярно. Первокурсникам приходилось отдавать по 3 тысячи, а для старших курсов “такса” была ниже».
Приводя в своем заявлении более двух десятков замечаний к этому сообщению (не авторизованному и не содержащему ссылок на информационные агентства, уточним) и скрупулезно обозначая расхождение сведений, предоставленных редакцией читателю, с реальной ситуацией, А.А. Плескачёв обращает внимание на источник полученной газетой информации. («В правоохранительных органах сообщили «МК» секретную оперативную информацию, которая была рассекречена только 03.08.08».) Основной вывод заявителя о целях, которые преследовались теми, кто передал информацию журналистам: «Полагаю, что эта публикация (…) была направлена на подрыв моей деловой репутации, оказание психологического воздействия на меня, на формирование соответствующего общественного мнения с целью воздействия на прокуратуру ЗАО г. Москвы, в которую ОБЭП передал материалы 03.08.2007 г.»
Второй публикацией, оспариваемой заявителем, является информационное сообщение «Вместо боевого искусства сенсей освоит тюремное ремесло», размещенное на сайте газеты «Московский комсомолец» 12.08.2008 г.
Специальная реплика заявителя к этому тексту, также не имеющему ни объявленного авторства, ни отсылок к информагентствам: «В процессе судебного разбирательства я сообщил по электронной почте главному редактору, что явившиеся в суд студенты в суде показали, что взяток не давали, а оплачивали секцию карате, а заявления их принудили написать милиционеры, однако в газете появилось следующее». Далее заявителем приводится текст, опубликованный на сайте газеты:«Президента Российской ассоциации фунакоши шотокан карате, преподавателя физкультуры столичного вуза Александра Плескачёва отправили за решетку служители Фемиды 12 августа 2008 года. 58-летний эксперт по боевым искусствам Ассоциации ветеранов ВДВ трудился старшим преподавателем кафедры физического воспитания Московской госакадемии тонкой химической технологии им. Ломоносова. Сенсей брал со студентов взятки за отметки о зачете. Как сообщил “МК” никулинский прокурор Сергей Соснин, в течение 2006/07 учебного года Плескачёв предлагал своеобразное покровительство первокурсникам и второкурсникам, пропускавшим занятия и не сдававшим нормативы. Прогульщики могли записаться в его платную секцию карате при вузе и тем самым заработать себе сдачу предмета. При этом юношам и девушкам было совсем не обязательно посещать занятия. Подобная сдача предмета обходилась студентам от 600 рублей (столько стоило обучение карате в месяц) до 3600 рублей.
По закону деньги должны были попадать в кассу учебного заведения, однако Плескачёв забирал их себе. В общей сложности сенсей заработал таким образом 63 тысячи 750 рублей. О деятельности физрука стало известно сотрудникам правоохранительных органов, и Плескачёв был задержан. На днях Никулинский суд приговорил мужчину к 4 годам колонии общего режима. Также Плескачёва лишили права заниматься педагогической деятельностью сроком на два года».
Приведя к этому, второму тексту более трех десятков возражений и уточнений, заявитель следующим образом характеризует роль названных публикаций «Московского комсомольца»: эти публикации «косвенно способствовали привлечению к уголовному делу заведомо невиновного и вынесению заведомо неправосудного приговора 29.07.2008 и кассационного определения 08.10.2008 г.»
Не признав за собой (на всем протяжении следствия, суда, отбывания наказании) вмененных ему преступных действий («единственное, что соответствует действительности и подтверждено Приговором – это осуждение»), заявитель с момента своего освобождения из мест лишения свободы добивается от конкретных СМИ, публиковавших информацию о его «деле», от «Московского комсомольца», в частности, предоставления ему сведений о том, что именно послужило основанием для подготовки публикаций известного рода, какая и чья конкретная информация обнаруживается в каждой из публикаций первоисточником, кто ее авторы.
Заявитель ожидает от редакций СМИ честных усилий по исправлению «информационной ошибки», оказания ему журналистами помощи в восстановлении одновременно и истины в том, что касается самого «дела», и доброго имени, личной и профессиональной репутации.
Заявитель проинформировал Общественную коллегию о том, что самому ему в итоге так и не удалось вступить в контакт с редакцией газеты «Московский комсомолец» и ее руководством.
Позиция редакции газеты «Московский комсомолец» оказалась не представленной при рассмотрении информационного спора по той причине, что редакция, будучи многократно предупрежденной о дате и месте его рассмотрения, уклонилась от участия в заседании Общественной коллегии.
Обстоятельства, установленные в ходе рассмотрения информационного спора:
Члены ad hoc коллегии получили возможность ознакомиться с большим числом документов и материалов, предоставленных заявителем и непосредственно связанных с судебно-правовой стороной его «дела», а также получить внятные, в известной мере – избыточные ответы на вопросы, связанные с т.н. «событием преступления», некогда инкриминированным заявителю.
В силу того, что тема взаимоотношений заявителя с правоохранительными органами, прокуратурой и судом не относится к компетенции Общественной коллегии по жалобам на прессу, эта часть заседания, носившая уточняющий характер, не может получить адекватного отражения в настоящем Решении.
Обозначая это обстоятельство как факт, требующий профессионального и общественного понимания, Общественная коллегия отмечает в то же время, что участники заседания получили возможность оценить основательность, моральную обоснованность мотивов, которыми руководствуется заявитель, обращаясь к ряду редакций: как с просьбой о предоставлении ему исходных материалов, на которых строились сообщения СМИ о якобы совершенных им преступлениях, так и с просьбой о помощи в восстановлении доброго имени, значительный урон которому был нанесен именно публикациями определенной направленности в ряде печатных и электронных СМИ.
Что касается двух конкретных публикаций «Московского комсомольца».
Общественная коллегия со всей определенностью установила, что как первая из них, датированная 24 июля 2007 г., так и вторая, датированная 12 августа 2008 г., доходили до массового адресата в ситуации, когда тот, чье доброе имя они разрушали, находился в зоне быстрого, короткого доступа, открытости к любому профессиональному контакту. И более того (как это было в случае с публикацией августа 2008 года): сам искал контакта с редакцией, в частности, «Московского комсомольца», стремясь помочь журналистам установить истину и ограничить ущерб, наносимый как лично ему, так и обществу, конкретным читателям «МК», недостоверной и недобросовестной информацией.
Общественная коллегия установила, что в период между июлем 2007 года и августом 2008 года редакция газеты «Московский комсомолец» ни разу не попыталась вернуться к уже определенным образом обозначенной и оцененной на ее полосе ситуации, связанной с именем заявителя. Редакция «МК» не пыталась выяснить отношения человека, определенно задетого ее текстом, к растиражированному «с голоса» конкретного правоохранительного подразделения, т.е. не попыталась самым коротким путем перепроверить ведомственную информацию. Редакция не предприняла попыток уточнить детали «происшествия», о котором распространила информацию более чем миллионным тиражом.
Не обозначив даже и минимального интереса и стремления установить достоверность своего сообщения, редакция тем самым фактически отказалась и от самого простого, но и достаточно серьезного, проверенного способа установить надежность, в том числе, собственных «информаторов»: добросовестность которых напрямую связана и с безопасностью граждан, и с репутацией самой газеты.
В силу сказанного, общественная коллегия находит обоснованным и справедливым замечание заявителя о том, что изначально отгородившие его от читателя публикации (однозначно исключившие из круга доступного этому самому читателю мнение заявителя, его голос, взгляд на происходящее, его представления о том, что и кто может стоять за заведенным против него уголовным делом) «были направлены на то, чтобы поддержать правоохранительные органы и правоохранительную систему», а не на поиск истины, не на настоящее, добросовестное информирование граждан; собственных читателей, в первую очередь.
Эксперт В.Н. Монахов, основные позиции аналитического доклада которого представлены в Решении №58 Общественной коллегии («О жалобе гражданина А.А. Плескачёва на публикацию материала «Любовь к взяткам обернулась для столичного преподавателя 4 годами тюрьмы» редакцией газеты «Известия»), напомнил, в том числе, следующее важное, но пока еще очевидно не получающее должного выхода в повседневную профессиональную практику российских журналистов и СМИ положение Кодекса профессиональной этики российского журналиста: «Журналист полностью осознает опасность ограничения, преследования и насилия, которые могут быть спровоцированы его деятельностью».
Вывод эксперта: «С учетом (…) элементарных оснований профессионально-этических позиций, проявляющихся через конкретную публикацию, ситуация с освещением в «МК» (…) как хода следствия, так и последующего судебного процесса с участием А.А. Плескачёва выглядит (…) очевидно не безупречно».
Автор аналитического доклада, в котором рассматривались сразу два информационных спора, инициированных А.А. Плескачёвым, во многом схожих, но при этом и заметно различающихся по характеру, именно и только к редакции газеты «Известия» (как проявившей готовность сотрудничать с Общественной коллегией в попытке урегулировать информационный спор, связанный с «делом» заявителя) обратил конкретное предложение: предпринять усилия по поиску надлежащего формата достойного компромисса. Способного, с одной стороны, практически помочь А.А. Плескачёву в его достойной уважения борьбе за защиту и восстановление доброго имени. А с другой – позволить уважаемому изданию (также стремящемуся сохранить доброе имя и репутацию), исправить те ошибки или огрехи, которые имели место при публикации конкретного сообщения.
С учетом всего изложенного выше Общественная коллегия приняла следующее решение.
РЕШЕНИЕ
1. Общественная коллегия выражает недоумение позицией занятой при рассмотрении данного редакционного спора редакцией газеты «Московский комсомолец».
2. Общественная коллегия обращает внимание руководства газеты на то, что характерное для редакции «Московского комсомольца» уклонение от рассмотрения информационных споров, заявителем в которых выступает частное лицо, и раз за разом проявляемая фактическая незаинтересованность одного из лидеров российского медиарынка в корректном разрешении таких именно споров:
расходятся с представлениями о принятом в профессии, о характерном для честной журналистики;
не соответствуют букве и духу тех правовых и профессионально-этических документов, на которые, в соответствии с Уставом, ориентируется в своей деятельности Общественная коллегия;
заведомо плохо корреспондируются с членством в Общественной коллегии по жалобам на прессу П.Н. Гусева, главного редактора газеты «Московский комсомолец».
2. Общественная коллегия полагает, что публикация сообщения «Студенты сдавали зачет под столом физкультурника» была профессиональной ошибкой уважаемого издания, ибо само это сообщение содержит ряд серьезных отступлений от профессионально-этических норм и правил, - не говоря уже о таких критериях, как соответствии средств – целям, а целей – ценностям журналистской профессии. Ретранслировав своему читателю не проверенную журналистами ведомственную информацию, редакция, по сути, взяла на себя ответственность и за диффамационный характер сообщения, и за все его фактические ошибки.
Что касается проблемы соответствия средств целям: Общественная коллегия напоминает, что применение негодных, не признаваемых допустимыми в журналистике средств дискредитирует и дезавуирует цели, которые могут представляться благими, общественно приемлемыми. В рассматриваемом случае в роли средств именно такого рода выступили «доверительные» отношения редакции с информационной службой конкретной силовой структуры, проводившей собственную операцию. И, как можно предположить, использовавшей СМИ как канал для вброса в общество нужной этой структуре информации. В итоге самой редакцией (ответственность СМИ – не «передоверяема» по своей природе) была фактически нарушена система защиты безопасности, чести и достоинства конкретного человека. Опубликованный газетой текст, создатели которого проигнорировали принцип «презумпции невиновности», поставил под вопрос фундаментальное право на справедливое судебное разбирательство, предоставляемое демократическим государством каждому гражданину.
3. Общественная коллегия с сожалением признает, что журналисты, отвечающие в «МК» за раздел «криминальной» хроники, не выполнили азбучного требования журналистской профессии, в полной мере применимого (и особо востребованного - в силу повышенной «травмоопасности» информации, связанной с угрозами безопасности личности и общества) именно в том сегменте журналистской деятельности, который является для них повседневным. При подготовке материала журналисты не приложили необходимых усилий для получения информации из различных источников, не задались целью убедиться в ее достоверности, не вспомнили о заведомой (ведомственной) пристрастности тех, чью информацию они использовали.
Общественная коллегия обращает внимание журналистов «Московского комсомольца» (в первую очередь, хотя и не только их) на следующее положение аналитического доклада эксперта В.Н.Монахова. Журналист, который занят подготовкой материала об уголовном деле, утверждает эксперт, должен особенно критически относиться к информации, «полученной от заинтересованных лиц (в данном случае – органов следствия и прокуратуры), всегда и везде, где это оказывается практически возможным, выслушивая (и отражая должным образом в публикации) мнения подозреваемых и обвиняемых».
Общественная коллегия специально уточняет, что такой подход не является новым словом в теории и практике журналистики. За этим подходом стоит большой и, что важно, успешный, «человекосберегающий» опыт работы тысяч и тысяч коллег журналистов «Московского комсомольца». Прежде всего, конечно же, в качественной прессе стран т.н. устойчивой демократии.
4. Общественная коллегия с сожалением отмечает, что в информационном сообщении «Вместо боевого искусства сенсей освоит тюремное ремесло» (сайт «МК», 12.08.08) редакцией повторены, по сути, те же, в известной мере – типичные профессиональные ошибки. Приходится признать одновременно и из ряда вон выходящей (по законам прессы «репутационной») и достаточно типичной (для прессы с не устоявшимися представлениями о «профессионально должном») ситуацию, когда человек с заведомо тяжелым статусом «посудимый», направляя на имя главного редактора газеты по электронной почте информацию, способную повлиять на общественное мнение, поначалу просто не получает от редакции ожидаемого ответа. А затем получает ответ без следов направленной им в газету информации: в виде того сообщения о смене «сенсеем» искусства на ремесло, которое появляется в газете по завершению судебного процесса.
Не перечисляя конкретные профессиональные ошибки, характерные для этой публикации, Общественная коллегия воспроизводит - в качестве полностью разделяемой ею - позицию, следующим образом сформулированную одним из участников заседания: редакция «МК» продемонстрировала, что ей просто нет дела до конкретного человека и его судьбы; именно в этом состоит главная, основная этическая ошибка сотрудников редакции.
5. Признавая право журналиста и редакции СМИ на ошибку, в том числе и профессионально-этическую, Общественная коллегия считает обязанностью и долгом всех, кто полагает себя занимающимися именно честной журналистикой, не только своевременно признавать сам факт ее совершения, когда такая ошибка обнаруживается, но и минимизировать, насколько это оказывается возможным, ее негативные информационные, социальные, моральные последствия. И, прежде всего, те из таких последствий, которые задевают честь, достоинство, репутацию, доброе имя, а значит и судьбу конкретного человека: отрицательно отражаясь (или же обещая отразиться таким образом) на его благополучии, здоровье, позиции в обществе, жизненных перспективах.
6. Общественная коллегия считает возможным – исходя из презумпции доверия к журналистам «Московского комсомольца», в том числе, - рекомендовать руководству редакции газеты прервать традицию уклонения от участии в разрешении информационных споров с помощью Общественной коллегии, т.е. средствами и методами, относящимися к арсеналу саморегулирования.
Общественная коллегия выражает надежду, что редакция «МК» найдет возможность незамедлительно установить контакт с А.А. Плескачевым, внимательно выслушать его настоящую историю - и попытаться найти обоюдоприемлемое решение, суть которого определяется экспертной формулой «достойный компромисс».
Как представляется членам Общественной коллегии, сама борьба А.А. Плескачева против произвола, за восстановление справедливости и доброго имени дает основательный повод для обращения к нему как к фигуре безусловно интересной, морально значимой для читателей самого разного возраста и социального положения.
7. Общественная коллегия напоминает сторонам данного спора, что в силу моральных обязательств, принятых ими при подписании Соглашения о признании профессионально-этической юрисдикции Общественной коллегии, настоящее решение является обязательным для исполнения и как таковое кладет конец данному информационному спору и не предполагает его продолжения в суде или в иных органах государственной власти или местного самоуправления.
8. Общественная коллегия просит:
редакции журналов «Журналист» и «Информационное право» - опубликовать состоявшееся решение Общественной коллегии;
Факультет журналистики МГУ им. М.В.Ломоносова, а также факультеты журналистики других вузов – обсудить состоявшееся решение Общественной коллегии со студентами, изучающими профессиональную этику;
Комиссию Общественной палаты Российской Федерации по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в средствах массовой информации – принять к сведению состоявшееся решение Общественной коллегии.
Настоящее решение принято консенсусом.
Председательствующий,
Ю.В. Казаков
В соответствии с пунктом 7.4. Устава Общественной коллегии состоявшееся решение обнародовано 29 ноября 2010 года на сайте www.presscouncil.ru .
