Мнение эксперта А.М. Верховского,
Директора Информационно-аналитического центра «Сова»
о двух видеоматериалах интернет - канала «Аналитика Юга России» видеоблогера Евгения Михайлова «Пыточное эхо Карабаха» и «Бархатные грезы "розовых армян"», представленных вместе с обращением в Общественную Коллегию по жалобам на прессу Самвелом Закаряном
Обратившийся в Коллегию С. Закарян считает, что видеоматериалы Е. Михайлова разжигают ненависть к армянам. Сам же Михайлов представляет себя не только как независимого журналиста, но и как «эксперта по межнациональным конфликтам».
Прежде, чем анализировать эти материалы, необходимо сделать три принципиальных замечания.
Во-первых, по контексту обращения Закаряна ясно, что он использует слово «национальный» в значении «этнический», как и принято обычно в русском языке с советского времени и как это почти всегда понимается в правоприменении по делам по ст.282 УК РФ и по смежным антиэкстремистским нормам. В данном случае это соображение очень важно, так как нам следует отделить высказывания в адрес армян как этнической общности от высказываний в адрес Армении как государства, ее властей или ее граждан как таковых: первые высказывания являются этнически окрашенными, вторые – политически окрашенными. Разумеется, возможны двусмысленные ситуации, но в рассматриваемых материалах они почти не встречаются. Разве что в виду нечеткости разграничения этнического и национального (в политическом смысле) массовым зрителем политические высказывания могут пониматься как этнически окрашенные, но лучше не вменять это в вину автору, если он сам не смешивает явным образом этнически и политически окрашенные высказывания.
Во-вторых, негативные этнически окрашенные высказывания (этнический язык вражды) не всегда противозаконны (см. разъяснения Верховного суда[1]), но всегда должны рассматриваться в контексте возможного нарушения журналистской этики. Негативные же политические высказывания всегда законны, кроме прямых призывов к противозаконным действиям, а также должны считаться этически приемлемыми, если только они не основаны на явной диффамации или иных приемах, этически неприемлемых как таковые (даже если они представляются читателю совершенно неприемлемыми с политической или с интеллектуальной точки зрения).
В-третьих, понятие «язык вражды», не имеющее правового определения, используется здесь как синоним понятия «интолерантная риторика». Язык вражды может различаться как по объекту, так и по форме. Объектом всегда является не конкретное лицо, а некая социально сконструированная группа, например, по признаку этничности, сексуальной ориентации или политических взглядов по какому-то кругу вопросов. Формы или виды языка вражды могут сильно рознится в диапазоне от прямых призывов к насилию и дискриминации по отношению к объекту, до выделения этого объекта в тексте с негативной интонацией. Эти виды можно классифицировать по степени жесткости. Далее я опираюсь на классификацию видов языка вражды, которую использовал Центр «Сова», когда вел в 2000е годы количественный мониторинг языка вражды в СМИ[2].
Сделав эти три принципиальные оговорки, следует перейти к анализу того, есть ли в представленных Коллегии двух видеоматериалах этнический язык вражды или этически неприемлемая политическая критика, и можно ли в совокупности считать, что эти материалы разжигают этническую ненависть к армянам, как утверждает заявитель.
«Пыточное эхо Карабаха»
С сюжетной точки зрения этот видеоматериал – достаточно типичный эмоциональный репортаж о полицейском произволе сотрудников ГИБДД по отношению к водителям, при этом полицейских, как мы понимаем из объяснений свидетелей, поддержали недобросовестными экспертизами медики. Ведущий излагает историю предполагаемых противоправных действий полицейских по отношению к потерпевшему исключительно с позиции последних. Само по себе это можно счесть отклонением от профессиональных норм журналистики, но такие требования, возможно, являются чрезмерными по отношению к публицистическому видеоблогу.
Сам сюжет обрамлен рассуждениями ведущего об этнических конфликтах («межнациональных отношениях»). Впрочем, криминальный сюжет о полицейском произволе занимает львиную долю времени. Таким образом, содержание видеоматериала в целом можно считать некоторым смешением жанров.
Весь криминальный сюжет излагается вообще без элементов языка вражды. Этничность участников упоминается либо через имена персонажей, либо в связи с использованием языка, то есть нейтрально. Критика обращена в адрес сотрудников ГИБДД. Кстати, из двух сотрудников ГИБДД, Чубаряна и Мельника, фигурирующих исходно в сюжете, армянская фамилия – только у одного из них.
Подводка материала с упоминанием войны в Карабахе и возможных его отголосков в Ростовской области звучит сперва достаточно нейтрально. Особо говорится об исторически значительном армянском населении Ростовской области и в особенности Мясниковского района, но армянский народ называется дружественным, так что в этот момент не возникает связи с темой конфликтности. И с начала изложения собственно криминальной истории на подводку нет отсылок, так что она постепенно забывается. Хотя тема анонсирована сразу – «неприязнь некоторых представителей армянской национальности, находящихся во властных структурах, к азербайджанцам». Сама по себе такая фраза языком вражды не является.
Начиная с 9 минуты можно разве что заподозрить некий «армянский сговор», потому что, по показаниям очевидца, полицейские и врачи говорили друг с другом по-армянски, не понимая, что этот очевидец – армянка, хотя потерпевший водитель – азербайджанец. Результатом этого предполагаемого преступного сговора стала подложная, по мнению ведущего, экспертиза травм полицейского. Далее мы слышим, что неправомерное, по мнению ведущего, решение принял судья также с армянской фамилией. Само по себе такое обилие армян на должностных постах в районе их компактного проживания не вызывает подозрений, к тому же за потерпевшего в сюжете вступаются соседи с армянскими именами, так что и здесь акцент в изложении делается на чиновничий произвол, а не на «армянский сговор».
Но со второй половины 16 минуты ведущий вдруг объясняет произвол полиции и суда тем, что обвиняемые – азербайджанцы, «азеры», а власти в Мясниковском районе почти сплошь – «армянской национальности». Говорит даже: иначе, мол, «откуда такая ненависть к простым азербайджанцам», хотя весь сюжет и пояснения ведущего прямо до и после этой фразы – именно о привыкших к произволу полицейских, и их мотивация именно так тоже вполне объяснима, что хорошо известно по этнически нейтральным сходным инцидентам. Сам главный отрицательный герой сюжета Чубарян характеризуется как типичный «оборотень в погонах». Затем ведущий добавляет, что Чубарян уговаривал свидетелей-армян не защищать «азеров», так как те «ненавидят армян», но свидетели отказались говорить это в интервью под запись.
Возможно, ведущий неявно опирался на мнение проинтервьюированных им родственников потерпевшего – азербайджанцев, но аргументов в пользу своего объяснения произошедшего этнической враждой, что, конечно, тоже исключать никак нельзя, он не привел.
Надо отметить, что прямых негативных обобщений в адрес армян как этнической общности вообще или в Ростовской области в частности ведущий не делал. Можно добавить, что видеоряд сюжета – нейтральный (и вообще очень бедный), сам по себе не содержит отрицательных этнических аллюзий.
Армяне как политическая нация, в сюжете не фигурируют, ни про кого из персонажей не сказано ничего, что связывало бы его с карабахским конфликтом, поэтому название сюжета вызывает недоумение. Такое впечатление, что автор решил вложить в название свою гипотезу о некой причинно-следственной связи между карабахским конфликтом и этническими конфликтами в Ростовской области, но эту тему лишь едва обозначил названием и несколькими словами во вводке к сюжету. Это следует считать скорее недостатком построения текста. Можно счесть и негативным намеком в отношении армян как политической нации, но намеком очень слабым.
В целом видеосюжет, если рассматривать его как сюжет криминальной хроники, является односторонним и изобилует не очень в него вписывающимися публицистическими отсылками. Если же рассматривать его как публицистический, он поднимает тему этнических конфликтов, но делает это то ли неумело, то ли сознательно только с помощью редких намеков.
Безусловно, у какой-то части аудитории сюжет может вызвать/усилить негативные эмоции в отношении армян как этнической общности, но вряд ли как политической нации. Однако, сам автор в явном виде не прибегает к негативной стереотипизации, то есть не использует здесь язык вражды. В вину ему можно поставить разве что неумелое – умышленно или нет – обращение с темой возможного этнического конфликта.
«Бархатные грезы «розовых армян»»
Само название является нелепым намеком. Слово «бархатные» по контексту видео относится к понятию «бархатная революция», среди каковых сюжет упоминает только «цветные революции», антироссийские по направленности, по мнению ведующего. А «розовые армяне» – это организация ЛГБТ «Pink-Армения», которая упоминается кратко в начале сюжета. Речи о ней дальше нет, но возникает впечатление, что «розовыми армянами» названы пашиняновские политики в целом (еще в подводке упоминается покушение на семейные ценности вместе с покушением на отношения Армении и России, что также не имеет развития в сюжете). И это – если видео смотрит человек с гомофобными предрассудками, весьма распространенными и в Армении, и в России, – звучит оскорбительно. «Pink-Армения» при этом возникает в изложении ведущего как «новшество армянского руководства», хотя вряд ли эта общественная организация создана правительством Армении. Деятелям «Pink-Армения» ведущий пророчит, без пояснений, что «они быстро достигнут вершин политического Олимпа». Т.е. понимаются они именно как часть нового политического истеблишмента, антироссийского, как объясняется в сюжете далее. Впрочем, после фрагмента о «Pink-Армения» ведущий начинает следующий сюжет словами «Впрочем, если говорить серьезно», что и обозначает всю тему «розовых армян» как ерничество.
Такой прием можно было бы счесть приемлемым в политической критике, если бы не его имплицитная гомофобность. В данном случае налицо непрямой и мягкий, но вполне отчетливый язык вражды в отношении ЛГБТ. В адрес ЛГБТ нет прямых выпадов, но эта социальная группа как таковая используется в роли инструмента унижающей критики, что предполагает общее согласие говорящего и слушающего в негативном отношении к этой группе (в классификации Центра «Сова» – упоминание группы в негативном или унизительном контексте).
Сам сюжет сфокусирован не на армянах как этнической общности, а именно на политической нации Армении и переменам в политике ее руководства после недавней революционной смены власти.
Политологический анализ курса Никола Пашиняна не имеет этнической окраски: он посвящен отношениям в треугольнике Россия-Армения-Запад, причем на уровне властей. Пашиняновские политики обвиняются в том, что они поддерживались Фондом Сороса и т.д., поворот во внешней политике Армении ставится в контекст предполагаемого распространения НАТО в Украину и Грузию. Этот анализ трудно назвать убедительным, но он не имеет этнической компоненты и не представляется этическим нарушением. Хотя время от времени безо всякой видимой причины вставляемые при этом кадры с Гитлером все же следует счесть неэтичным политическим выпадом.
В этом этнически нейтральном нарративе есть странное исключение. Говорится, что министр образования Араик Арутюнян выступает за «полный отказ от кириллицы», что якобы угрожает немногочисленным оставшимся школам с изучением русского языка. Это фактически – обвинение в этнической дискриминации, хотя г-н Арутюнян, что бы он там ни предлагал, не мог предлагать отказаться от кириллицы в русском языке, то есть это явно ложное обвинение в этнической дискриминации. Но направлено оно не в адрес армян или Армении, а в адрес конкретного министра, что не может квалифицироваться как язык вражды.
Слова о российских туристах, которых от угроз, связанных с революцией, вывозили «лояльные России армяне», также не имеют этнической окраски, а являются политической полемикой с новым армянским режимом (или м.б. выпадом против него), вне зависимости от того, истинны эти сведения или нет.
Еще в видеоматериале есть краткий сюжет о возможной новой войне в Карабахе, которую якобы с опорой на Запад хочет развязать Пашинян. Ведущий полагает, что Россия не останется в стороне, но далее это сводится к тому, что Россия «может допустить», что в такой войне победит азербайджанская армия, а Россия развивает (и видимо, должна развивать) партнерство с Азербайджаном. Это высказывание можно счесть угрозой в адрес властей Армении, но такая угроза в устах видеоблогера не является серьезной.
Далее (на 5-й минуте), говоря о возможном грядущем кризиса в Армении и вызванном им потоке иммигрантов оттуда в Россию, ведущий утверждает, что им будут не рады, видимо, в связи с изменившимся курсом правительства в Ереване. Но это скорее прогноз, а не призыв. И можно даже сказать, что прогноз этот, скорее всего верный: российские граждане, вне зависимости от отношения к курсу Пашиняна или отсутствия такового отношения, в массе своей редко бывают рады какой бы то ни было волне мигрантов, что подтверждено всей историей последних 30 лет; так что этот прогноз никак не может считаться негативным высказыванием.
Возникает вопрос, насколько видеоматериал, несомненно, нетерпимый к новым армянским властям, содержит язык вражды в адрес армянской политической нации, которую ведущий все же отделяет от руководства.
В рассуждениях ведущего Армения и ее недавняя революция фигурируют как третий этап заокеанского антироссийского плана создания плацдармов «для наступления войск НАТО», но это – этически допустимая теория ведущего. Как и почти все прочие политологические рассуждения в материале. Менее допустимо говорить о событиях в Грузии, Украине и Армении как об «отторжении исторически важных для России регионов»: очевидно, отторжении – от России. Все-таки все три страны уже давно являются независимыми государствами, а не только важными для другой страны, России, регионами. Это высказывание является явно пренебрежительным по отношению к этим трем политическим нациям.
Отдельно рассмотрим такой прогноз в связи с гипотетической грядущей иммиграцией: «Возникнет необходимость обострения внимания на тех, кто поддерживает финансово новые власти Армении, при этом являясь гражданами России». Здесь речь не о будущих иммигрантах (см. выше): они не станут гражданами так быстро. Следовательно, здесь речь идет о нынешних армянах - гражданах России, которые сохраняют связи с родней в Армении и переводят туда деньги, так как ничто в репортаже не наводит на мысль о каких-то группах таких армян, которые переводят деньги именно правительственным органам Армении в порядке поддержки таковых (а не оплаты госпошлин, например). Эта фраза может пониматься как прогноз действий российских властей, но такие действия были бы странными и малообоснованными и потому их сложно отнести к явно ожидаемым: мы не знаем практики «обострения внимания» к целым этническим группам, переводящим деньги в «свои» страны, тем более, что так делают выходцы из очень многих стран, как политически дружественных России, так и не очень; соответственно, как прогноз эта фраза без дополнительных аргументов звучит нелепо. Поэтому воспринимается она не как прогноз, но как угроза в адрес армян - граждан России. Угроза эта смутная, так как непонятно, какими проблемами чревато такое «обострение внимания», но какими-то проблемами оно, несомненно, было бы чревато, если бы имело место. И такие проблемы следовало бы квалифицировать как дискриминационное отношение, следовательно, ведущий допустил, возможно, по неосторожности, угрозу применением дискриминационных мер, что следует уже отнести к жесткому языку вражды по классификации Центра «Сова».
Итак, можно сказать, что этот материал содержит мягкий язык вражды против ЛГБТ, пренебрежительные высказывания об армянской политической нации (если высказывания о политических нациях относить к языку вражды, то он тоже в данном случае будет мягким), а также жесткий язык вражды в адрес армян – российских граждан в форме слегка завуалированных угроз; все это – не считая малоубедительных обвинений в адрес целого ряда армянских политиков.
С правовой точки зрения, то есть в смысле, определяемом ст.282 УК, такой материал, в соответствии с разъяснениями Верховного суда РФ, не может считаться возбуждающим ненависть к армянам, так как он не является подстрекательским по интонации и не содержит призывов к каким бы то ни было агрессивным действиям. Но язык вражды материал определенно содержит, и не только в адрес армян.
[1] Например, п.7 в Постановление Пленума Верховного суда РФ № 11 "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности" (http://www.supcourt.ru/Show_pdf.php?Id=7315).
[2] См. Кожевникова Галина. Язык вражды и выборы: федеральный и региональный уровни. По материалам мониторинга осени-зимы 2007–2008 годов. М.: Центр «Сова», 2008. С. 9-11 (доступно здесь: https://www.sova-center.ru/files/books/hs08-text.pdf).
