Решение Коллегии - Страница 10

Оглавление

РЕШЕНИЕ

«О жалобе Капустиной Натальи Андреевны на ряд материалов, опубликованных в марте 2020 г. средствами массовой информации, входящими в Издательский дом «Мак-Медиа».

г. Москва, 15 октября 2020 г.                                                             № 217

На 217-м заседании Общественной коллегии по жалобам на прессу ad hoc коллегия в составе председателя Палаты медиа-аудитории Юрия Казакова (председательствующий), членов Палаты медиа-сообщества Надежды Ажгихиной, Виктора Юкечева, членов Палаты медиа-аудитории Алексея Автономова, Льва Амбиндера, Евгения Гонтмахера, Вадима Клювганта, Генри Резника, Аниты Соболевой, Григория Томчина рассмотрела жалобу Капустиной Натальи Андреевны на следующий ряд материалов,  опубликованных  средствами массовой информации, входящими в Издательский дом «Мак-Медиа»:  «Директор гимназии Александр Сухарев предал огласке диагноз ученика?» (дата публикации 09.03. 2020 г, адрес в интернете: https://obninsk.name/news23618.htm); «В разгар коронавируса обнинские гимназисты едут в Москву?» (дата публикации 14.03.2020 г., адрес в интернете: https://obninsk.name/news23672.htm); «Евгений Серкин: “Мною принято решение - не поддаваться на провокации”» (дата публикации 26.03.2020 г., адрес в интернете:  http://pressaobninsk.ru/vmfull/13633/); «Позор!» (автор Диана Коршикова, дата публикации 26.03.2020 г., адрес в интернете: http://pressaobninsk.ru/nedobfull/13645/); «Открытое письмо» (дата публикации 26.03.2020 г., адрес в инернете: http://pressaobninsk.ru/vmfull/13638);  «Имеет ли право учитель разглашать медицинский диагноз ученика?» (автор Рената Белич, дата публикации 26.03.2020 г., адрес в интернете: http://pressaobninsk.ru/vmfull/13637).

Вопросы процедуры. Заявитель Н.А Капустина подписала Соглашение о признании профессионально-этической юрисдикции Коллегии, приняв на себя тем самым обязательство не использовать решение Общественной коллегии по данному информационному спору для его продолжения в судебном, ином правовом или административном порядке.

Адресат жалобы, генеральный директор Издательского дома «Мак-Медиа» и главный редактор газеты «Вы и Мы» Е.А. Серкин также подписал Соглашение с Коллегией, приняв на себя соответствующие обязательства.

Позиция заявителя Н.А. Капустиной была выражена при обращении в Коллегию следующим образом. «В период с начала 2020 года по настоящее время на страницах изданий издательского дома ООО “Мак-Медиа” вышел целый ряд материалов, посвященных описанию ситуаций с ненадлежащим исполнением педагогами и руководством МБОУ “Гимназия” г. Обнинска (далее Гимназия) своих должностных обязанностей. Данные публикации вызвали бурное обсуждение среди жителей города.

Гимназия г. Обнинска является одним из лучших учебных заведений в Российской Федерации, ее коллектив составляют замечательные, талантливые педагоги. Я, будучи выпускником данного учебного заведения, могу это всецело подтвердить.

Поэтому размещенные в упомянутых СМИ материалы вызвали сначала недоумение, а затем возмущение тем, как излагались обстоятельства и в какой уничижительной манере авторы статей отзывались об уважаемых всеми людях – учителях, чей труд так ценен и чей вклад в развитие и обучение детей так огромен (что это особенно явно продемонстрировали нам ограничения, связанные с пандемией). Я, как читатель, всегда выступаю «за рассмотрение в СМИ проблемных моментов, размещение полемических материалов, так как, зачастую, это помогает разрешить спорные вопросы. Но при этом я глубоко убеждена: критика должна быть корректной и конструктивной, она не должна унижать кого-то.

В размещенных публикациях авторами допускались, в частности, такие выражения: «преподаватели гимназии вывесили на школьном сайте некий пасквиль, который они назвали «коллективным письмом». «Думают, чем прогневали директора школы, может, тем, что ноутбук не подарили? Или тем, что не удается через ребенка давить на прессу? Никто не спорит, что в гимназии, как и в других школах города и страны, работает много достойных учителей. И возможно, они объяснят своим коллегам, что каждый из них, в первую очередь, УЧИТЕЛЬ, а уже потом биологии, обществознания или русского языка. А директор образовательного учреждения не менеджер, поднатаскавшийся в деле гнобления учеников, а человек, который, как минимум, соблюдает все кодексы» (газета «Вы и Мы»). «Все люди иногда совершают ошибки - и педагоги, и журналисты, и директора образовательных учреждений. Главное – понять, что ты был неправ, честно это признать, и при необходимости просто исправить ситуацию. Так обычно поступают взрослые, порядочные и честные люди. Но вместо извинений, гимназия решила пойти более незатейливым и трусливым путем» (газета «Неделя Обнинска»).

И такого очень много. При этом на информационным портале Obninsk.name статьи, посвященные МБОУ «Гимназия» на протяжении нескольких месяцев шли под рубрикой «Резонанс» на главной странице портала, как будто заведомо распаляя тему и подогревая к ней интерес. Исходя из заявлений Генерального директора Издательского дома «Мак-Медиа» Серкина Е.А., опубликование всех этих материалов и такое особенное внимание к образовательному учреждению вызвано ни чем иным, как «не должным», по мнению господа Серкина, отношением МБОУ «Гимназия» к его сыну.

На мой взгляд, имеет место систематическое распространение информации, не соответствующей действительности; факты в материалах «передернуты», ситуация представлена только с одной стороны. При этом об остальных фактах просто сознательно умалчивается (разъяснения были даны по этому поводу и руководством Гимназии, и размещены в другом СМИ – «НГ-Регион»). Тексты содержат заведомо негативную информацию, построены исключительно на обвинительном заключении. В материалах используется обвинения в нарушениях законодательства, при этом каких-либо фактических доказательств этих обвинений нет, доводы строятся на каких-то «мнениях» и «позициях» неопределенного круга лиц (то это «родители», то «жители города»). А приведенные «открытые письма» не вызывают ничего, кроме непонимания: когда у нас СМИ превратились в площадку для «разборки» обид их учредителей на весь белый свет?

Содержащиеся в статьях высказывания, на мой взгляд, грубо нарушают требования законодательства о СМИ, нормы профессиональной и человеческой этики, они вызвали широкий общественный резонанс среди жителей, разжигали неприязнь к деятельности образовательного учреждения и его сотрудникам. При этом мотивы таких действий журналистов, на мой взгляд, неэтичны. Под прикрытием якобы борьбы с системой и разоблачений, на страницах изданий просто демонстрировались «личные разборки» - как иначе еще можно объяснить, когда в один день (26 марта) - во всех изданиях ООО «Мак-Медиа» выходят статьи с примерно одним и тем же содержанием?

Особое удивление у меня вызывают комментарии к некоторым статьям самих журналистов – в частности, Ренаты Белич (прилагаю скриншоты (а разделе "Прикрепить файл с оспариваемыми материалами").  Грубые и хамские как по отношении к объектам ее статей, так и по отношению к читателям. Хочу обратить внимание, что комментарии к статьям на Портале были открыты. Соответственно, каждый читатель может высказать свое мнение. Безусловно, это не означает, что читатель может быть груб по отношению к автору. Тем удивительнее тот факт, что грубость на уточняющие вопросы читателей (пытающихся разобраться в столь серьезных обвинениях лиц – представителей сферы образования г. Обнинска) допускает со своей стороны журналист. Более того, в комментариях к своей статье госпожа Белич «обличает» всех, обвиняет в совершении преступлений. (…) Со стороны  читателя складывается впечатление, что родители просто решили «свести счеты» с учебным заведением, используя принадлежащие им ресурсы – СМИ – путем размещения очень грубых и некорректных материалов».

Позиция адресата жалобы, Издательского дома «Мак-Медиа», зафиксированная в полученных документах, в главном может быть сведена к следующим фрагментам «Возражений в части доводов жалобы Капустиной Н.А.». «В обжалуемых публикациях ООО «Мак-Медиа» не ставились под сомнение общие положительные характеристики образовательного учреждения. В обжалуемых публикациях также не затрагивались никакие репутационные вопросы, связанные с характеристикой или отзывами о педагогическом составе образовательного учреждения. В силу того, что публикации были посвящены освещению проблем, возникающих в процессе образования, журналисты, с учетом тематики статей, не планировали включение в состав материалов положительных и хвалебных отзывов о педагогическом составе образовательного учреждения, а также о талантах и достоинствах педагогов. Обжалуемые материалы были посвящены не коллективу образовательного учреждения, речь материалах шла (…) о нарушении прав участников образовательного процесса: детей и родителей».

 «В обжалуемых публикациях журналистами никоим образом не выражалось негативное мнение о  важности профессии учителя. Не умалялся никоим образом и вклад учителей, а также важнейшая роль образовательного процесса для социума, и важная роль участвующих в нем лиц. (…) Также ни в одной из оспариваемых публикаций не содержится никаких негативных суждений о роли педагогов в период пандемии и пр.».

«Следует отметить, что образовательное учреждение, под крышей которого нарушались права как ребенка, так и его законных представителей, (…) не признало своей вины. Образовательным учреждением предпринимаются попытки дискредитирования всех источников, где была рассказана неудобная должностным лицам правда».

«СМИ считает, что с учетом всех обстоятельств и сведений о нарушении прав несовершеннолетнего, допущенными в образовательном учреждении, высказанная критика объективна, соразмерна и соответствует поставленной журналистами цели: обратить внимание на недопустимость нарушения прав детей и выразить общественное осуждение».

«Мотивы журналистов высокоморальны и этичны. Защита прав детей (…) приоритетна. Права ребенка,  самого слабого звена образовательной системы, первичны. Они, бесспорно, представляют большую ценность, чем репутация неких руководителей образовательных учреждений, или чем репутация образовательного учреждения».

 «Личные разборки» могут иметь место  у руководителя образовательного учреждения, например, с руководителем СМИ, но их не может быть у 12-летнего мальчика. В этой связи попытка завуалировать нарушения прав детей «личными разборками» направлена только на то, чтобы и дальше продолжать недоговаривать людям правду о том, что же в реальности происходит за дверями «одной из лучших школ».

Обстоятельства, установленные в ходе заседания Коллегии.  Заявитель Капустина Наталья Андреевна пояснила, что влияние СМИ издательского дома, в отношении которого она подала свою жалобу, в Обнинске очень велико. По оценке заявителя «эти СМИ действительно стараются достаточно полно излагать все события, которые происходят в городе, области, регионе». Заявитель уточнила, что её жалоба не направлена на разбор конфликта между сторонами. «То, что между ними произошло, знают только они. Я выступаю как читатель, третье лицо, которое смотрит на ситуацию, находясь как бы над ней. Первый и основной вопрос, который я прошу рассмотреть, это возможность использовать СМИ – я это сформулировала как “в личных целях”. Поясняя эту позицию: у меня, читателя, возникло впечатление, ощущение, что статьи о гимназии, которые размещались в изданиях этого издательского дома, носят глубоко субъективный характер. Ситуация в них представлена однобоко, неполно, и очень эмоционально окрашена.(…). Прочитав эти материалы и самостоятельно копнув глубже, я поняла, например, что отдельные факты недостоверны. (…) Я читала публикации последовательно. И в конце у меня, как у читателя, сложилось впечатление очень личного, субъективного отношения к ситуации. Родители, реализуя свои абсолютно правильные, законные права на защиту интересов своего ребёнка, перетянули ситуацию так, что она выглядела страшно. (…) Получилось, что личный конфликт в итоге занял огромные масштабы. Но поскольку ситуация была представлена однобокой, односторонней, у меня возник вопрос: насколько корректно СМИ, пользуясь тем, что родители ребёнка причастны к медиа (а “Мак-Медиа” у нас в Обнинске, насколько я знаю, фактически монополист в области СМИ; ему принадлежит целый ряд изданий, замечательных изданий, которые формируют общественное мнение, влияют на него). Насколько это корректно – с точки зрения СМИ такого масштаба для маленького города – так использовать эти ресурсы?

Насколько я могу судить по своей профессии (я юрист), юристы не ведут свои личные дела, потому, что не могут от них абстрагироваться, не могут объективно смотреть на ситуацию. Тут, мне кажется, объективизма как такового не присутствовало. Присутствовал эмоциональный окрас. А концентрация публикаций была настолько высока, что  обвинения и неточные факты, которые там излагались, очень сильно формировали общественное мнение: в пользу одной стороны.

Второй мой вопрос был по стилю публикаций. Я считаю, что изложение данных, фактов, характеристика объектов в описании должны быть корректными, не должны быть оскорбительными. Когда открытое письмо называют «пасквилем», мне кажется, что это некорректно по отношению к авторам. СМИ не должны допускать такую некорректность. Журналист как профессионал должен всегда быть эталоном корректности, вежливости, правильности изложения информации. В данном случае мы наблюдаем некрасивый сарказм. Сарказм как литературный приём может иметь место. Но когда он направлен на унижение, на оскорбление, - мне это кажется некорректным. Может быть, в современной журналистике принято в таком стиле излагать мнения, позиции, использовать настолько некорректные, неуважительные выражения?».

Серкин Евгений Александрович, представляя позицию Издательского дома «Мак-Медиа», отметил, что СМИ «Мак-Медиа» - не монополисты в медийном пространстве Обнинска, и что позиции других СМИ по отношению к конфликту, лежащему в основании информационного спора, разделились. «Об обсуждаемой ситуации писали и другие; на телеканалах были сюжеты. Высказаться на эту тему могли все, кто хотел».

 Обращаясь к существу информационного спора,  г-н Серкин уточнил, что за последние несколько лет в СМИ руководимого им издательского дома вышло около 200 публикаций, посвященных гимназии.   «И мы ни разу не говорили о том, что там работают не профессионалы, что мы не уважаем роль учителя в учебном процессе. Мы и сейчас продолжаем писать об успехах и этого заведения, и других учебных заведений и Обнинска, и Калужской области. Мы продолжаем работать, никто не зациклен на эту проблемную ситуацию».

По словам адресата жалобы, самой ситуации информационного спора, наверное, не было бы, если бы конфликт, лежавший в её основании, не касался одного из его сыновей.

«Здесь – да, обнаружился конфликт интересов». «Единственный минус во всей этой истории – что речь идёт о моём ребёнке. Но другого ресурса (чем медийный, - Коллегия) у меня не было. В итоге я поднял эту тему. И не стал скрывать, что это мой личный пример: в маленьком городе всё известно».

Категорически отказываясь признавать сам конфликт восходящим к  личной выгоде, к решению личных проблем, Е.А. Серкин  объяснил, что до первой публикации, оспоренной заявителем, у него были неоднократные встречи с руководством учебного заведения. «Это продолжалось не месяц, не два и не три, - мы об этих встречах не писали». «Я погружался в историю на протяжении полугода. Мы собирались на уровне главы администрации города, управления образования, - у нас есть эти записи».

Адресат жалобы пояснил, что первая публикация из оспоренных появилась после выхода на него представителя директора данного учебного заведения. «Мне, как руководителю СМИ, была сделано предложение: закрывайте тему. Уходите из школы тихо-мирно, забудьте про все нарушения. В противном случае у вас появятся проблемы». («Будет море публикаций, мы начнём собирать подписи против вас, создадим  коллективные письма».)

«Мы на эту тему долго совещались в редакции, обсуждали её в семье. И решили, что себя не будем уважать, если эту тему закроем».

«Моя позиция состоит в том, что ребёнок, который приходит в учебное заведение или в больницу, получает определённую услугу.  И моя цель была сказать: давайте работать в рамках законов Российской Федерации. Если Москва ограничивает доступ в музеи, а у нас собирают деньги на поездку в Москву, мы пишем, что наших учеников везут в закрытую Москву. Через два дня появляется приказ директора, который отменяет эти поездки».

«Наш главный посыл был, что нельзя озвучивать диагноз ребёнка. Это моя позиция - как отца, в том числе. Я своей позиции не скрывал. Уверен: чем СМИ более искренни, тем лучше, глубже их диалог с обществом».

«Я отказался пойти на сделку, хотя давление на нас, поверьте, было  колоссальное: давили и бизнес, и власть, и знакомые. Мы всем говорили, что не будем переходить на личности, но историю доведём до конца. В итоге мы вскрыли ворох проблем учебного заведения, который скрывался за табличкой «гимназия». Мы выяснили, что статуса гимназии у школы нет, это обычное средне образовательное учебное учреждение. Мы выяснили, что дети поступают туда только после того, как пройдут платные курсы».

«Моя позиция: нельзя определенными заслугами закрывать все проблемы. У нас десятки историй этого учебного заведения (в письмах) от родителей, которым было сказано: уходите тихо-мирно. Мы их не печатали, но передали в министерство образования; министр нас поблагодарил. Он признал, что были ошибки. Что директор школы не должен ставить родителям условия, говорить, что будет так – или будут определённые последствия. (Директор на тот момент был депутатом городского собрания, у него такие возможности были)».

«За последние полгода все надзорные органы проверили нас: и Роскомнадзор, в том числе. Проверили все наши публикации. И абсолютно по всем тем пунктам и материалам, которые были опубликованы, либо возбуждены дела, либо выданы предписания о приведении в соответствие документов, либо сделано что-то ещё. Выявленная нами ситуация показала, сколько проблем в сфере образования. Проверки завершены, там очень многое сегодня приводится в соответствие».

«Мы своим примером показали, что родители могут озвучивать проблемы, которые есть в учебных заведениях. Что учителя должны придерживаться рамок закона. Что врачи должны быть в рамках закона. Что любой человек, который нарушает закон, должен нести ответственность».

«Для понимания Коллегии: мы не озвучили ни одного нарушения, которые были. А там ведь учителя пошли на телевидение. Они показывали тетради моего ребёнка. Учителя обзванивали родителей (нам скрины скидывали): если не подпишете коллективное письмо, то как же будете учиться в этой школе? Учителя обзванивали те заведения, где мой ребёнок занимался в кружках. Любой человек мог зайти через портал «госуслуги» и подписать открытое письмо учителей гимназии против ребёнка.

Текст этого письма, которое мы назвали «пасквилем», менялся несколько раз. Там писали о том, например, что мой ребёнок поехал за границу и оттуда привёз заразу. После чего одноклассники начали писать ему: это ты коронавирус завёз в школу».

 «Мы нигде не описали ситуацию, как ребёнка на протяжении полугода выживали из учебного заведения. Мы не писали, что ребёнка там унижают. Мы максимально обошли все острые углы».

Пояснив, что его сын теперь успешно учится в другой школе, адресат жалобы специально отметил следующее обстоятельство: «Мы не назвали ни одной фамилии, мы не призывали никого уволить. Мы ни разу не перешли ту грань, которая вызвала бы у общественности неуважение к преподавателям этого учебного заведения».

«Мы откликнулись на просьбу управления образования и не публиковали никаких результатов проверок. Мы старались, чтобы ни один учитель, который работает в школе, не получил негативной огласки».

 «В других СМИ была масса публикаций в том числе, про меня; возможность опубликовать своё мнение у школы всегда была и есть».

«Возможно, мы в каких-то материалах были слишком эмоциональны. Но я это воспринимаю как позицию искреннюю. Под материалами стоят не псевдонимы, там стоят наши фамилии. Почему было несколько публикаций? Потому, что люди за этой ситуацией наблюдали».

«Это был реально серьёзный повод. Мы выстояли, ни разу не сорвались. Мы подняли проблему, а дальше от ситуации ушли, сказали: пусть всё будет в рамках закона».

«Мы - частное СМИ, нас проверяют на каждом шагу, мы несём ответственность буквально за каждое слово. И в данном случае мы не прятались, написали всё, как есть. Нам важно было понять: может ли журналист браться за серьёзную проблему – или ему не стоит идти против большой машины, потому что ничем хорошим для тебя это не закончится».

 

Отвечая на вопросы Коллегии, заявитель Н.А. Капустина отметила, что о конфликтных  отношениях адресата жалобы с руководством школы «не знала и в них не вникала». «Я решила написать жалобу, когда увидела, что в публикациях речь идёт о молодой классной руководительнице. Я увидела, что информация о разглашении врачебной тайны была представлена некорректно, что информация была неполной. Когда я прочитала, что молодую учительницу привлекли к ответственности (а информация об этом стала достоянием всего города, он маленький), я решила посмотреть решение мирового суда. И увидела, что в привлечении к ответственности отказано. Тут я окончательно запуталась в вопросах об этической стороне данной публикации».

Подчеркнув, что публикации по школе продолжались и после того, как она обратилась в Коллегию («эта тема не отпускает»), заявитель отметила: на её взгляд, имела место попытка руководителя издательского дома «воспользоваться своим служебным положением для формирования общественного мнения»; «жалоба – это попытка разобраться в возможностях вот такого использования СМИ». «Я  не против того, чтобы СМИ поднимали острые тем. Я против такого формата, когда высокая концентрация негатива связана с вопросами личного интереса издателя».

Отвечая на вопрос о том, какие именно недостоверные факты были обнаружены ею в публикациях, давших повод для её обращения в Коллегию, заявитель сослалась на заголовок статьи «В разгар коронавируса обнинские  гимназисты едут в Москву?», а также напомнила о том, что упоминание о якобы выявленном правонарушении учительницы (разглашение диагноза ребёнка, нарушение врачебной тайны), не нашло подтверждения в решении суда.

Ответ на вопрос об оскорбительных или просто грубых формулировках, выражениях, высказываниях журналистов - помимо уже упомянутого слова «пасквиль»: «”Гимназия решила пойти более незатейливым и трусливым путём”. Я считаю, что это даёт эмоционально некорректный окрас в отношении коллектива».

Ответ на вопрос о том, есть ли у неё какая-то личная заинтересованность во всей этой истории – кроме того, что она сама  из Обнинска и заканчивала именно это учебное заведение, не связана ли она каким-то образом с другой стороной: «У меня вопрос к Коллегии не о том, кто прав и кто виноват в описываемой ситуации. Я хочу разобраться, насколько это приемлемо в журналистике. Какой-то личной заинтересованности у меня нет».

Ответ заявителя на предложение подтвердить или опровергнуть сказанное адресатом жалобы о том, что издания, входящие в его холдинг, неоднократно публиковали позитивную информацию об этом учебном заведении, о его достижениях, об уровне обучения: «Да, я могу подтвердить, что до выхода публикации девятого марта издания холдинга всегда достаточно корректно, достаточно объективно, полно и позитивно освещали деятельность данного учебного заведения».

Адресат жалобы Е.А. Серкин на вопрос о том, почему в оспоренных материалах не представлена точка другой стороны, администрации школы, ответил так: «Тот, кого критикуют, всегда может обратиться в редакцию, использовать право на ответ. Мы говорили не столько о гимназии, сколько о директоре школы, на тот момент – действующем депутате городского собрания. Когда мы разговаривали с учительницей, которую до того просили не озвучивать диагноз, она сказала: это указание директора, меня заставил директор. Мы по каждому вопросу обращались за комментариями к директору школы. Его ответ был: мы свою позицию будем озвучивать на своём сайте, комментировать вам мы ничего не будем».

Ответ на уточняющий вопрос «Почему читателям не сообщалось о том, что СМИ обращались к администрации школы с вопросами и просьбами о комментариях, а им отказывалась отвечать на вопросы и предоставлять комментарии?»: «Мы обращались, нам говорили: позиция учебного заведения будет отражена на его сайте. В чём мы, возможно, действительно были неправы (но это нужно всё внимательно перечитать), это если мы действительно не указывали, что учебное заведение отказывается от комментариев».

Ответ Е.А. Серкина на предложение оценить задним числом уместность употребления в одной из публикаций общеупотребительного слова «пасквиль»: «Если я правильно помню, это слово мы использовали, когда коллектив гимназии на сайте опубликовал коллективное письмо, в котором жителям Обнинска предлагалось зайти на личную страничку ребёнка, посмотреть, куда он поехал на Новый год и откуда наверняка притащил  какую-то заразу. «Если бы вернуться назад, я бы взял это слово в кавычки, - чтобы не было юридических претензий. Но когда педагогический коллектив, претендующий на то, чтобы считаться лучшим в городе, пишет и размещает на своём сайте и в «госуслугах», широко рассылает письмо, в котором упоминается ребёнок, то как  по другому назвать текст о ребёнке и его семье, который подписывается всеми учителями школы?»

Ответ на просьбу объяснить причину, в силу которой диагноз ребёнка, оглашение которого учителем в публикации рассматривается как недопустимое деяние, публично воспроизводится самим СМИ: «Мы посчитали нужным это сделать тогда, когда со стороны одноклассников пошли обвинения сыну, что он привез заразу в школу».

Отвечая на предложение объяснить сказанное о том, что СМИ издательского дома «не озвучивали никаких нарушений, которые были» («Как можно в СМИ обнародовать свою историю, но при этом не обсуждать других нарушений?»), Е.А. Серкин привёл ряд конкретных примеров педагогических ошибок, которые обсуждались им с директором и коллективом школы. И сделал вывод: «Если бы мы обо всём этом начали писать, репутационные потери понесли бы конкретные учителя. У нас такой цели не было».

Ответ адресата жалобы на предположение о том, что фраза «если, конечно, медсестра неожиданно окажется в школе» может прочитываться как не подкреплённое доказательствами предположение о нарушении трудовой дисциплины: «Мы привлекли к этому внимание. Я считаю, что если у журналиста есть источники и есть информация о нарушениях, которую он может проверить, мы можем такую информацию публиковать».

Ответ Н.А. Капустиной на вопрос Е.А. Серкина «Кем Вам приводится сотрудник школы Капустина?»: «Это моя мама. Она не в курсе моей жалобы, не знает подробностей, поэтому я прошу её по этому вопросу не тревожить».

Ответ Е.А. Серкина вопрос Н.А. Капустиной «Не считаете ли Вы, что такими статьями и их концентрацией проэскалировали конфликт, а не нашли его решение?»: «Я считаю, что публикациями поднял очень важную тему: всё тайное должно становиться явным. Если общественность не будет знать, что происходит в медицине, в образовании, если не будет общественного резонанса на проблемы, которые там существуют, там никогда не будет разумных норм и правил. Мы говорим о том, что если в этом или любом другом учебном заведении есть свод правил для родителей и учеников, то эти правила должны выполняться. И такие же требования должны быть к людям, оказывающим услугу, - не суть важно: учитель ли это, врач  или кто-то ещё, - полицейский, актёр, журналист. Все должны работать в рамках закона».

Члены ad hoc коллегии до заседания были ознакомлены с результатами исследования (текстом документа «Мнение эксперта»)  д.филос.н. проф. С.К. Шайхитдиновой.

С учетом всего изложенного Коллегия приняла следующее решение.

РЕШЕНИЕ

1. Общественная коллегия считает обоснованным, профессионально правильным решение руководителя Издательского  дома «Мак-Медиа» Е.А. Серкина не только подписать Соглашение о признании профессионально-этической юрисдикции Коллегии, но и принять участие в рассмотрении информационного спора на её заседании.

2. Коллегия не разделяет представлений заявителя о «систематическом распространении» адресатом жалобы информации, не соответствующей действительности,  и о недостоверности сведений, изложенных в оспоренных публикациях. Коллегия находит, что вопросительный знак в заголовке публикации «В разгар коронавируса обнинские  гимназисты едут в Москву?» исключает прочтение фразы как утверждения о событии, не имевшем места.

Что касается второго примера, приведённого заявителем («Когда я прочитала, что молодую учительницу привлекли к ответственности (…), я решила посмотреть решение мирового суда. И увидела, что в привлечении к ответственности отказано»), то Коллегия уточняет, что не нашла в  публикациях, представленных на её рассмотрение, самой этой ситуации. Реагировать же на пересказ содержания не известного ей текста, возможно просто более позднего, Коллегия не считает возможным.

2.1. Пользуясь случаем, Коллегия напоминает известное положение декларации «О принципах честной работы в жанрах судебного очерка и репортажа, а также журналистского расследования» Гильдии судебных репортёров: «Приговоры о виновности либо невиновности или решения в пользу тех или иных конкретных лиц выносит только суд. Вместе с тем, презумпция невиновности в юридическом смысле слова не препятствует журналистскому расследованию. Мы не выносим приговоров, но можем выдвигать обвинения, если располагаем для этого убедительными основаниями».

3. Коллегия, принимая настоящее решение, исходит из того, что  заявитель ни в обращении в Коллегию, ни на заседании не смогла подкрепить примерами своих утверждений о грубом, оскорбительном «окрасе» оспоренных публикаций, а равно и о том, что авторы статей «в уничижительной манере» отзывались «об уважаемых людях, учителях».

4. Коллегия в полной мере оценивает тот факт, что во всех оспоренных публикациях основным, доминирующим  выступает общественный интерес: идёт ли речь о привлечении внимания читательской аудитории к недопустимости разглашения медицинского диагноза ученика, к необходимости ли соблюдения школой мер безопасности в связи с надвигающейся эпидемической ситуацией, и т.д.

Вместе с тем, Коллегия обращает внимание адресата жалобы на то, что рассмотренный ею ряд публикаций в силу монотемности, сосредоточенности на конкретной ситуации, рассредоточенности  по СМИ, входящим в Издательский дом «Мак-Медиа», а также по концентрации их в пространстве, предложенном заявителем к оценке, может произвести впечатление информационной атаки: в том числе, в силу отсутствия в каждом из текстов голоса, мнения, взгляда на поднятые проблемы другой, критикуемой стороны.

Напоминая положения Медиаэтического стандарта «Журналистская деятельность несовместима с участием в информационных войнах» и «предвзятость и тенденциозность не являются признаком добросовестной журналистики», Коллегия, однако, считает необходимым подчеркнуть: она не относит рассмотренную серию публикаций ни к «информационной войне» (как правило, ведение таких «войн» – прерогатива государства), ни к «информационной атаке» в силу двух обстоятельств, проявившихся как в текстах публикаций, так и в объяснениях адресата жалобы. Эти обстоятельства:

- оспоренные материалы не содержат признаков манипулирования информацией и сознанием адресатов СМИ;

- оспоренные материалы  не могут быть отнесены к недобросовестным, предвзятым, тенденциозным в силу того, что мнение другой стороны – в виде ответов на вопросы, комментирования сказанного в публикациях, и т.д., - адресатом жалобы, как выяснилось, запрашивалось, но не получалось.

Коллегия принимает к сведению сказанное и заявителем, и адресатом жалобы о том, что какие-то разъяснения (Коллегии не известно, какие именно) давались руководством учебного заведения, размещаясь при этом на его сайте, а также  в других СМИ, начиная с «НГ-Регион». Учитывая данное обстоятельство, Коллегия делает вывод о том, что систематическое выборочное, в обход изданий, публиковавших критические материалы, размещение  гимназией  информации по вопросам, поднимавшимся СМИ Издательского дома «Мак-Медиа», формировало для СМИ холдинга ситуацию искусственно создаваемого положения «вне игры», порождало или могло породить представление о безусловной тенденциозности критических публикаций и их авторов.

5. Коллегия считает досадным профессиональным просчётом редакций СМИ Издательского дома «Мак-Медиа» то, что факты обращения к администрации учебного заведения, как и факты отказов последней отвечать на вопросы или давать комментарии по конкретным ситуациям, не доводились систематически до читателей этих СМИ. Коллегия полагает, что это могло и в их сознании тоже исказить как картину конфликтной ситуации, в которую оказались вовлечены СМИ холдинга, так и характер тех обстоятельств, в силу которых журналисты данных СМИ преступили черту прежних, «невмешательских» взаимоотношений с конкретным учебным заведением, о котором многие годы писалось только хорошее, изменив при этом и своё отношение к  устоявшемуся порядку во взаимоотношениях родителя и школы, журналиста и педагога, редакции и среднего учебного заведения. 

6. Коллегия обращает особое внимание на то, что очевидно непростой, рискованный по многим последствиям акт преступания этой черты был совершён в ситуации, обременённой конфликтом интересов, общественного и личного. И что сам этот конфликт, первоначально связанный только и исключительно с Е.А. Серкиным – родителем пятиклассника, но при этом  руководителем медиахолдинга, - оказался по факту распространён на все СМИ  издательского дома, вовлеченные  в противостояние с учебным заведением.

6.1. Коллегия отмечает, что не может достоверно  судить об обстоятельствах, при которых редакциями этих СМИ принималось решение (если оно принималось) о занятии солидарной позиции с генеральным директором издательского дома и главным редактором одного из входящих в него СМИ. Коллегия обращает внимание на сам факт того, что решение по вопросу, который касался, по формальным признакам, взаимоотношений педагогического коллектива школы с конкретным учеником пятого класса и его родителями, обнаружилось в итоге напрямую связанным с правилами профессионального поведения и педагогов, и журналистов.

6.2. Коллегия, оставаясь в пределах своей уставной компетенции, не обсуждает вопросов, связанных с этикой педагога, преподавателя.

6.3. Коллегия соглашается с представлениями адресата жалобы о том, что этика журналиста и медиаэтика не содержат прямых запретов на обсуждение конфликтов, затронувших журналиста, главного редактора, руководителя издательского дома лично, в тех СМИ, в которых они работают. При этом Коллегия напоминает, что, рекомендуя удерживать в поле зрения и журналиста, и редактора проблему конфликта интересов, профессиональная этика и медиаэтика ожидают как от одного, так и от другого, во-первых, способности своевременно распознавать угрозу возникновения таких конфликтов (говоря,  в том числе, и о подозрении в существовании конфликта интересов). И, во-вторых, готовности и умения минимизировать последствия проявления конфликта такого рода, если его всё же не удалось избежать: уберегая репутацию СМИ и доверие к нему читателя.

6.4. Отмечая, что ситуация конфликта интересов была адресатом жалобы, в общем и целом, распознана, Коллегия находит, что им не были должным образом оценены репутационные потери, связанные с таким конфликтом. И что не были приняты необходимые или возможные меры для сведения этого конфликта к минимуму.

Не  навязывая своих представлений о том, как это могло быть сделано именно в данном случае, избегая делиться рецептами, которые не являются универсальными, Коллегия выражает сожаление о том, что в известность о наступлении ситуации конфликта интересов, о его сути, а равно и о том, что выбор линии поведения редакции в данной ситуации является вынужденным «меньшим злом» (но никак не добром), не были поставлены, прежде всего, читатели СМИ издательского дома «Мак-Медиа».

7. Коллегия  обращает внимание на указанное обстоятельство и потому, в том числе, что внезапный, резкий переход от правильного, по мнению заявителя, освещения деятельности гимназии («до выхода публикации девятого марта издания холдинга всегда достаточно корректно, достаточно объективно, полно и позитивно освещали деятельность данного учебного заведения») к освещению сугубо критическому, сосредоточенному на проблемных зонах, мог восприниматься, в том числе, как попытка использования СМИ в качестве орудия мести за нанесённую школой ребёнку психологическую травму.

8. Не имея оснований  поддерживать подобный внепрофессиональный взгляд на вещи, принимая к сведению аргументы, высказанные Е.А. Серкиным в объяснение изменения позиции СМИ холдинга по отношению к конкретному учебному заведению, Коллегия воздерживается от выражения своего отношения к позиции, занимавшейся теми же СМИ  «до девятого марта» (условно говоря: «школа как конкретное учебное заведение и как институт - вне публичной критики»). Но при этом признаёт профессионально оправданным  удержание «репутационного» подхода по отношению к конкретным преподавателям в ситуации «после девятого марта».

9. Коллегия обращает внимание на то, что поворот «все вдруг», совершённый одномоментно изданиями холдинга в ситуации, когда не были публично прояснены  собственно журналистские (профессионально-этические) или редакционные (медиаэтические) основания для такого манёвра, включая  мотив профессиональной солидарности, к примеру, мог восприниматься, в том числе и как свидетельство недопустимого влияния генерального директора Издательского дома «Мак-Медиа» на редакционную политику СМИ холдинга: за исключением разве что издания «Мы и Вы», в котором Е.А. Серкин выступает в роли главного редактора.

9.1. Коллегия, учитывая сказанное, рекомендует обсудить ситуацию, возможно, не получившую профессионального оформления, в редакционных коллективах СМИ холдинга с тем, чтобы найти решение, сводящее к минимуму репутационные потери редакций СМИ и конкретных журналистов.

10. Коллегия, реагируя на сказанное заявителем о недопустимом в переписке журналиста с читателями, приводит в качестве целиком разделяемой ею следующую позицию своего эксперта проф. С.К. Шайхитдиновой.  «Комментарии к интернет-публикациям рассматриваются как самостоятельные медиатексты. Высказывания авторов в них должны также подчиняться нормам медиаэтики. Журналист не может выйти из своей профессиональной роли, перейдя в другой формат общения с пользователями, как будто “снял кабинетный пиджак”. “Пиджак” всегда при нем».

11. Коллегия принимает к сведению информацию о взаимоотношениях, сложившихся в медийном сообществе в Обнинске. Воздерживаясь от оценок и комментариев, не относящихся к предмету обсуждения, Коллегия считает полезным обратить внимание на следующее положение Медиаэтического стандарта: «Во взаимоотношениях с коллегами журналист стремится поддержать баланс между честной конкуренцией  и профессиональной солидарностью».

12. Коллегия рекомендует Издательскому дому «Мак-Медиа» опубликовать настоящее решение на одном из принадлежащих ему ресурсов.

13. Общественная коллегия просит:

- редакции журналов «Журналист» и «Информационное право» - опубликовать состоявшееся решение Общественной коллегии;

- Факультет журналистики МГУ им. М.В.Ломоносова, а также факультеты журналистики других вузов – обсудить состоявшееся решение Общественной коллегии со студентами, изучающими профессиональную этику;

- Комиссию Общественной палаты Российской Федерации по развитию информационного сообщества, СМИ и массовых коммуникаций, а также Постоянную комиссию по свободе информации и правам журналистов Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека – принять к сведению состоявшееся решение Общественной коллегии.

 

Настоящее решение принято

9 голосами членов ad hoc коллегии из 10.

 

Председательствующий,

Ю.В. Казаков

_________

ОСОБОЕ МНЕНИЕ

Алексея Автономова, члена Палаты медиааудитории

Поддерживая решение в целом, обращаю внимание на то, что;

1. В п. 2 резолютивной части решения говорится, что вопросительный знак в заголовке исключает прочтение фразы как утверждение о событии, имевшем место. Однако, в заметке, кроме заголовка, есть ещё и текст, в котором читаем: «Вот и в обнинской гимназии решили проигнорировать всемирную панику и отправить учеников на экскурсию в Москву».  Следом крупными буквами: «ЭКСКУРСИЯ ВО ВРЕМЯ ТРИУМФАЛЬНОГО ШЕСТВИЯ КОРОНАВИРУСА». Никакого знака вопроса здесь уже нет.

За информацией о том, что классный руководитель «сопровождать детей на экскурсию отказалась», следует обобщающий вывод: «Практически, педагоги учат детей игнорировать карантинные меры и призывы соблюдать осторожность».

Обычно такие обобщения (один цыган украл лошадь, значит все цыгане – конокрады; увидели пьяного русского, значит все русские – пьяницы; один продавец грубо разговаривал с покупателями, значит все продавцы – грубияны, и т.п.) считаются неприемлемыми и дискриминационными.

Не обращаясь далее к тексту, делаю вывод: я не могу согласиться с тем, что заявитель не права, на основании одного только заголовка. Важно содержание материала, в котором о запланированной заранее поездке в Москву говорится как о якобы окончательном и неотменяемом решении.  

В п.2. я бы признал, что прав заявитель, а не автор публикации, который, забегая вперёд, уже «отправил» школьников в Москву во время пандемии.

2. В материал попали некорректные обобщённые характеристики учителей. Это, на мой взгляд, не соответствует представлениям о журналистской этике.

3. Мне представляется, что коллективное  письмо некорректно называть «пасквилем». Пасквиль – «клеветническое сочинение с оскорбительными нападками». (Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азбуковник, 1997, с.494). Заявление о том, что письмо является пасквилем требует, как минимум, обоснования. Никакого  обоснования в употребление слова с очевидно негативным смыслом в публикации, однако, не приводится.

___________

ОСОБОЕ МНЕНИЕ

Григория Томчина, члена Палаты медиааудитории

Уважаемые коллеги, сожалею, но не могу поддержать решения.

Считаю, что:

- «атака» была;

- переведение личного конфликта с более слабым (а школа слабее СМИ)  в общественную проблему – это прямое нарушение журналистской этики;

- вопросительный знак в заголовке, не опровергнутый в тексте, не оправдывает автора; направленность материала читателю ясна.

Обращаю внимание также на то, что у адресата жалобы есть выход из конфликта, а у школы - нет.

 

   

Подать жалобу

Проект реализуется при поддержке Фонда Президентских грантов, единого оператора грантов Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества

Сайт Фонда президентских грантов